Читать онлайн книгу "Просветление"

Куда идешь?
Роман Горбунов


Свет морали #3
Это книга – философский сборник эссе, в котором поднимаются вечные вопросы о том, что объединяет людей, а что их разъединяет, и почему это происходит. Почему так сложно понять окружающих, и почему мы сами себя не всегда понимаем. О воскрешении утраченных всеми нами чувств.





Роман Горбунов

Куда идешь?





Симон Петр сказал Ему: Господи! Куда Ты идешь?

Иисус отвечал ему: Куда Я иду, ты не можешь теперь за Мной идти, а после пойдешь за Мною.

Петр сказал Ему: Господи! Почему я не могу идти за Тобой теперь? Я душу мою положу за Тебя.

Иисус отвечал ему: Душу твою за Меня положишь? Истинно, истинно говорю тебе:

Не пропоет и петух, как отречешься от Меня трижды.

Евангелие от Иоанна, 13:36-38



Думать, что кто-то другой

может сделать тебя счастливым или несчастным,

– просто смешно.

Будда Шакьямуни



Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением,

чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них,

– это звездное небо надо мной и моральный закон во мне.

Эммануил Кант




Тепло


Посмотри наверх – что ты там видишь? Только черное поле? Или нечто большее, что объединяет всех нас вместе? Видишь, как там колышутся лепестки наших мыслей, и как текут не спеша эти тихие реки сострадания и надежды. Не узнаешь в облаках, что-то похожее на то, что происходит у тебя внутри?

А этот взгляд из глубины тысячелетий, что видит всех нас насквозь. Скажи мне: почему мы с детства знаем, что такое хорошо, и что такое плохо, но все равно творим дурное с улыбкой на своем лице. Возможно ли, что зло придумано, чтоб объяснить добро? Ведь никто не будет извиниться, не толкнув кого-то прежде.

Я многого не знаю в жизни, но в одном уверен точно – причину происходящего нам не дано увидеть здесь, и раны на моих ногах ярчайшее тому подтверждение. И все эти камни, большие и маленькие, разбросанные по дорогам – лишь последствия того, что когда-то казалось всем нам недосягаемым и бесконечным.

Я часто жалею о том, что легко уступал прохожим, когда нужно было дольше стоять на своем. И боялся разогнаться только из-за того, чтобы не подвернуть себе ноги. Но нельзя подниматься наверх, оставаясь при этом добрым, зато можно легко стать злым, когда все вокруг сторонятся встречных.

Чтобы понять близкого человека, нужно понять его выбор, почему он поступил так, а не по-иному. Каждый из нас развивается только, когда он меняет одно на другое. И сила наша зависит от того, что мы кладет на чашу весов. А те, для кого любая вещь, кажется важнее чувства, бесконечно скатываются в пропасть.

И кто бы что ни говорил, но человек становится человеком на столько, насколько он сможет отказаться от себя самого. Те же, кто пудрят носы и вертятся перед зеркалом, никогда не смогут увидеть в своем отражении личности. Потому что, чем больше мы себя посвящаем другим, тем сами становимся лучше.

Наше время как деньги, – никогда не знаешь где заработаешь, а где потратишь их в пустую. Никто не знает, что ждет нас впереди, из-за этого мы обманываем своих близких, чтобы самим только успокоиться. Поэтому дети точат зубы о кости своих родителей, и совсем не ценят то, ради чего они появились на свет.

Когда начинаешь гореть от стремления к цели, важно понять для себя, чего же ты больше делаешь: светишь другим в темноте или сам греешься в холоде. Когда понимаешь, что все что ты делал, было не зря, и это все нужно кому-то, тогда и сгореть до конца не жалко. Протягивая ко всем свои ослабевшие руки.

Я видел тех, кто пытался чего-то достичь, и тех, кто посвящал себя людям. Первые уже к тридцати годам ощущали себя стариками, а вторые даже в преклонном возрасте оставались юными. Все что мы получаем – проходит мимо, а то что мы отдаем – накапливается кратно. Но не сразу, – поэтому все и удивлены.

Когда он вернулся, жена его была уже замужем за другим, и тогда он обиделся и когда уходил поджег ее дом. Ее отец захотел успокоить обиженного и предложил ему в жены свою младшую дочь вместо той, но он не согласился и поджег и его дом тоже. Потому что ему нужна была не жена, а повод только.

Одни восклицают: «хуже просто некуда!», а другие шепчут: «могло быть и хуже!». Кому-то кажется, что у него отбирают последнее, а кому-то, что лишь часть чего-то лишнего. Но никто из них не считает того, что у него еще осталось внутри. И только тот, кто видит невидимое, построит новый на его месте.

Выдержанность – это не способность переносить удары без боли, которые с каждым разом становятся только сильнее. Выдержанность – это значит быть готовым к любому еще невысказанному слову или действию в свой адрес, со спины. Ведь любая неожиданность кажется огромной, а все привычное – мизерным.

Я виноват в том, что не сделал всего, что мог бы сделать. От того, что не сказал своим близким, как они мне дороги. От того, что я лишил тепла тех, кто в нем отчаянно нуждался. Я видел их страдания и боль, я слышал их крик и стон, но ничего не делал, – только отворачивался. Одинокое дерево в лесу скрипит.

Он пришел к ним и сказал, что знает тайный ход под городом, но они не поверили ему и начали пытать. Тогда он признался, что соврал им, но теперь расскажет всю правду. И они последовали за ним в туннель. Спустившись вниз, он всех засыпал под глубокую землю, в которые были захоронены его родители.

Жив не тот, кто любит жизнь, а тот кто любит окружающих, только благодаря им мы чувствуем себя живыми и нужными здесь. Те же, кто пытаются жить за счет других, в конце концов разочаровываются в себе. Мечты от цели отличаются уверенностью, а люди от других людей отличаются благодарностью.

Не скупись на похвалу и внимание, это то немногое, что человеку от тебя надо. Но не льсти, как мошенник, вгоняя в краску, а только намекни, что он не одинок, и все еще кому-то нужен. Проходя мимо никто не должен отворачиваться, а следовать за нами, чтобы там где мы оступимся, он прошел дальше.

Подумай, чем ты можешь помочь окружающим, чего у тебя не убудет, а у других прибавиться, и дари это бесплатно. Ищи любой способ быть полезным, ищи те тропки, которые ведут к душе, а не в чужие карманы. Нас постоянно ждут те, кого мы упорно не замечаем, ведь они отражение нашей совести.

Тепло внутри мы рождаем, когда кому-то чего-то дарим, благодарим или любим. А когда, что-то получаем или забираем, будто снежками в нас кто-то кидает. Мы не согреем друг друга, если будем только забирать чего-то. Чем больше мы отдаем, тем больше тепла появляется внутри. Запах ночного костра днем неповторим.

Он ходил хромая по улицам, сжав кулаки, и твердил всем, что спас этот город. Но дети только громко смеялись над ним, и кидали в него палки. Он был уже слишком стар и руки его тряслись. И когда он упал насмерть, прохожие разжали его кулаки, и увидели в них пули, которые из него когда-то вытащили врачи.

Служить – значит отдавать больше, чем получать. Люди считают деньги, но не считают чувства. Первое кончается, а второе – бесконечно, но люди этого не понимают. Когда они начинают что-то считать, они перестают чувствовать. Они подменяют количество качеством, и перестают кого-либо при этом слушать.

Если тебе стыдно за себя или жалко котенка, то не спорь с собою, ведь оно не просто так внутри кричит. Запомни навсегда, и расскажи другим – ты сам себе не принадлежишь. Ты лишь туннель от одного к другому, и жив лишь потому, чтоб не потух огонь между людьми, которые все стремятся потушить.

Нужно потерять когда-то, чтобы найти попозже, иначе не узнаешь цену слова, и не поймешь всю прелесть нового. Ищи не то, что можно со всех сторон потрогать, и не то, что ласкает кожу, но то, что согревает ворох изнутри. Бери не сколько сможешь унести, а столько сколько нужно твоим близким.

Как жаль, что ценность появляется при обесценивании – монеты, вещи, человека. Как жаль, что все причины общества от неуважения: сначала слабого, потом всех непохожих. Кто право дал одним считать себя гораздо выше тех кто позади, решать за них, что хорошо им, а что плохо. Неуважение восьмой порок похоже.

Сильному верить нельзя, так же как кролику обещаниям льва. Тот, кто сильнее, должен уступать первым, но он этого никогда не делает, а наоборот просит еще больших уступок от слабого. Ну а как иначе, ведь в подобной сделке всегда уступает тот, кому это больше всего надо. А у слабого никогда ничего не было.

Люди со временем не меняются, тогда откуда столько предательства за нашей спиной. Люди точно не меняются, просто мы не до конца их узнаем. А человек раскрывается лишь в двух случаях: когда все теряет или когда находит слишком много. А до тех пор он будет играть роль, характерную для своего положения.

Не плачь о том, что было больно, или что иногда катились слезы, в тот момент, когда другие не сдерживали смех. Нас убеждают, что время неизменно, но почему тогда проходит летний день быстрее зимнего, ведь даже солнце закатывается дольше. Что толку плакать о минувшем, когда так ловко управляем временем.

Свобода тела есть рабство духа, поэтому и плод погибает от червя гораздо раньше, чем опадает с дерева. Азарт и страсть – невидимая грань, что отделяет нас от зверя. Мораль и совесть растут по мере прирученья капризов тела. Садясь за стол не забывай, что если перекормить коня, – он просто перестанет бегать.

Основа всего информация, но не стоит ее накапливать беспорядочно. Хлам от жемчужины отличается тем, что все важное не меняется с годами. Ищи в словах чужих, книгах, и всем что тебя окружает, только то, что не окислиться под землею, как золото. Только так можно стать богаче и мудрее всех остальных.

У каждого момента свой вкус, запах, цвет, но ни на что не похоже то, когда разочаровываешься в моде и трендах, и начинаешь наконец-то думать своей головой. Не бывает ни самых-самых, ни лучших во всем, каждый из них отбивал себе палец тупым молотком, но все равно продолжал стучать по кривому гвоздю.

Чему может научить мастер, если он сам учится каждый день. Талант – это способность находить в хаусе событий определенный порядок, связанный невидимыми нитями чувств. Мастер сам каждый раз открывает для себя что-то новое, поэтому все что он скажет нам сегодня, уже завтра может оказаться ложью.

Никто пока не знает, что талант возникает при отчуждении от остальных, а призвание наоборот заставляет нас стать часть их. Поэтому не стремись быть особенным, этот путь заведет тебя все равно в тупик, а старайся быть нужным, и успех сам найдет тебя и заставит проявить себя вопреки желанию уйти.

Ищи ответы на все вопросы в последовательности чужих действий. То, что происходит друг за другом всегда неслучайно, а больше похоже на подачу мяча поближе к воротам. Ложь всегда слишком дерганая, и потому выдает себя поспешностью, если что-то нарушило ее порядок, путая вымышленные места и даты.

Самая опасная ложь, это та, которая смешана с правдой, потому что кривое зеркало сбивает нас сильнее, чем разбитое вдребезги или только что из упаковки. Говорят: «чтобы в ложь поверили, она должна быть чудовищной!», но они путают испуг и веру, ведь верят бесконечно, а боятся лишь временно.

В мире никогда не будет порядка и мира, пока за общественную ложь не будут отрезать языки или наказывать так же, как за кражу драгоценной правды. Невозможно оставаться честным, когда все вокруг предают, или сидеть сложа руки, когда все вокруг атакуют. От маленькой трещины рушатся плотины.

А побеждает тот, кто привыкает раньше других жить в условиях неопределенности. Самое верное решение приходит к человеку, когда он уже начал падать в пропасть. И тот, кто когда-то совершил этот прыжок, уже никогда не ошибется. Слабый блефует опасностями, а сильный воспринимает их как данность, обходя таким образом свой страх.

Ложь только в самом начале кажется легким путем, но когда на него ступаешь, то тратишь гораздо больше сил и времени, которые уже не сможешь восполнить нигде в другом месте, потому что один маленький обман порождает другой, как снежный ком, катящийся вниз. Посмотри: на высоких вершинах снег не тает круглый год.

Просто знай свое место и свое время, ведь никто не родит за месяц ребенка, даже если его зачнут сразу девять раз. Зависть и ложь рождаются от незнания своих способностей, а жадность и гордость от незнания своих недостатков. Вкус блюда определяет доза ингредиентов, а вкус к жизни – обычное чувство меры.

Невозможно найти свое время, если не знаешь своего места, которое еще пусто и на котором еще никто не сидит. Все мечтают повторить чужой успех, и потому стоят на плечах других или ломятся в закрытую дверь. Ты же станешь непобедимым, когда найдешь свою миссию, отказавшись от всех страстей и пороков.

Сила не в приобретении чего-то, а в отказе от всего на свете. Так рождается самое ценное, что может быть внутри. Это превращает любого человека в муравья, и позволяет поднимать ветви в десять больше своего веса. Потому что он делает это все не ради себя, а ради своего улья… а человек ради всего человечества.!




Холод


Каждый раз когда я делаю шаг вперед, то чувствую как меня заставляет это делать кто-то другой. Как бы мы не хотели, но наше прошлое управляет нашим будущим невидимой рукой. И мы от него либо бежим, либо хотим чтобы оно повторилось снова и снова, как птицы летающие друг за другом над мусором.

Когда смотришь в зеркало, кажется что время идет, а мы стоим на месте. Словно на лице кто-то дорисовывает карандашом новые линии. Хочется крикнуть: «Хватит! Прекрати! Зачем все это? И так все видно было!» Но ему все равно, он пишет свою картину на нашем теле, не обращая внимания на крики.

В детстве нам всем снятся львы на охоте, а в старости котята, лакающие из миски. Выходит, что все мы молодеем душой, но старимся телом при этом. Было ли счастье или не было, это уже не важно! Главное, что свет внутри был когда-то равен восходящему солнцу, свет от которого до сих пор освещает наши глаза.

Не о вечной жизни мы мечтаем, а о молодости. Старость дана нам, чтоб не жалко было умирать, ведь тогда умираем не мы, а уже какой-то другой больной человек. Нам грустно смотреть, как лучшие дни проходят мимо, ничего не оставляя взамен. Счастье проходит незаметно, пока мы думаем, где же его найти.

Вселенная как паутина во тьме, разбросанных друг от друга галактик, в закипающем огромном чайнике ускоряющихся пузырей. Кто мы в этой бездне? А может и солнца свет, это лишь мигание, которое нам одним кажется вечностью, а для кого-то просто искра в догорающем на горизонте костре.

Жизнь – это не распускание листка на дереве, и не полет бабочки к цветку, – это скорее похоже на упавший инжир, или выброшенную на берег треску, которая бьется, извивается и просится обратно, но по факту лишь сохнет на солнце, как сморщенный лист. И как все упавшие ягоды перестает казаться съедобной.

Когда тело сдавливает холод, то все сжимается внутри и наступает диалог с самим собой. В такие дни мне кажется, что все мне по плечу, и все богатства мира где-то ждут меня еще. Тогда я чувствую себя единственным ростком среди пустынь. Мой путь ведет туда, откуда разлетаются мечты и птицы.

Вспоминая детство, время почему-то кажется качелями, но мы зачем-то кружимся на карусели. Крушение надежд – вот что опаснее землетрясения. Или когда не узнаешь себя в невыгодном положении. Только после этого начинаешь подводить черту, и считать на пальцах накопленные чувства, отбрасывая деньги.

Первый палец я отрезал, когда перестал благодарить людей, за то, что они были рядом в трудную минуту. Второй палец отрезал за то, что перестал им внезапно верить. Третий палец отрезал за то, что перестал жалеть отстающих. Четвертый за то, что перестал просить прощения. И теперь я не могу пожать им руку.

Каждый знает, что если за окном буран, надо лечь спать и на утро все проходит. Но на душе не так, если там поднялась метель, то это уже надолго. Потому что нас знобит не от мороза, а от собственного морального кодекса, который был нарушен. Совесть – это что-то большее, чем просто метель за окном.

Нам говорят, что мечтать вредно, но как можно было достать яблоко с высокого дерева, не изобретя палку прежде. Мечтать вредно, только если ты мечтаешь в одиночестве, ведь зло всегда индивидуально. Поэтому и наши фантазии бывают опасны лишь до тех пор, пока они не начнут сходиться с мечтами окружающих.

Я шел уже три недели по острым камням, и узким горным тропам, которые виляли передо мной, как зовущая за собою рука молодой девушки. Сначала скрипели иголки под ногами, и поднимался запах хвои от шишек заполняя мое обоняние, потом они сменились нежной водой и щекочущим ступни песком.

И чтобы мы не думали о коварстве других, никто из них не бьет нас так сильно, как мы себя сами. Все эти страхи потери и атаки со связанными руками оставляют внутри настолько глубокие раны, что их можно заливать раскаленной лавой, но внешне ничего не будет заметно все равно. Боль говорит о многом с нами.

На ногах появились ушибы, мозоли и ссадины. Но они были ничтожными, по сравнению с теми ранами – внутри, которые заставили меня покинуть родной дом и встать на этот тернистый и запутанный путь. Говорят, что даже кошки стесняются своей смерти, и поэтому уходят от хозяев умирать вдали от дома.

Для кого-то боль – это всего лишь четыре буквы, для кого-то страдания – это высокое искусство. Кто-то строит империи на крови, и ставит власть выше любви. А кто-то еще помнит, как его воспитывали родители, и потому относится к самому большому, как к самому малому, и держит каждого за руку.

Должны ли видеть наши слезы близкие нам люди, – вероятно нет. Или, только в том случае, если не они являются их причинами. Их языки иногда острей мечей, но не потому что они их точат, а потому что мы их сами вкладываем им в руки. В любви мы все наги и беззащитны, ведь в любви всегда мешаются доспехи.

Кому же верить? – словам, глазам или биенью сердца. Глаза нас не обманут, но дорисуют то, чего сердце не почувствует. Как много нас, кто до сих пор живет в самообмане, кто верит в сказку, и ищет чудеса вокруг. А зло растет на этой почве как сорняк, питаясь тем, что отвергает сердце, но радуется глаз.

Передо мною снова все те же горы, за которыми как прежде прячется огонь. Орел видит больше ворона, потому что крыльями меньше машет. Только когда поднимаешься вверх, становится ясно, где находятся тропы, по которым можно было обойти все препятствия. Но начинать все сначала уже не хочется.

Если доволен собой, то другие становятся не нужны. Если доволен собой, то сразу закрываются все двери в будущее. Чем меньше наш мир внутри, тем большие миры он стремиться разрушить, а чем больше наш мир внутри, тем больше он хочет объединить миров вокруг. В этом и есть вечная борьба добра со злом.

Они кричали мне вслед: «Доброта – это оправдание нищих!», и потом добавляли: «Падающего – подтолкни!», а «Упавшего – добей!». Но тут, под высоким небом, мы все равны, и птицы, и деревья, и даже мои мысли и сомнения. Здесь, среди равных, быстрее заживают раны, ведь мы единый организм природы.

Слабого подавят, а с талантливого больше попросят, поэтому большинство предпочитает оставаться в тени. Проблема не в том, что все мы хотим лучшего, а в том, где мы находим для этого силы. Кто-то должен закручивать гайки, а кто-то сбивать болты, но лидер должен только вдохновлять других не опускать руки.

Что можно сделать в одиночку? – можно перетаскать по камню гору, но при этом разрушить под собой опору. Поэтому нам нужно определиться кто мы; – камень, который все пинают, или часть горы, которую невозможно обойти. Одну тростинку сломать проще, чем хворост тростинок, связанных в пучок.

Когда кровоточат раны, я к ним прикладываю сострадание и откровенность; причем не ту, где светит солнце, а ту где нету тени. Я радуюсь за всех, когда от счастья соседа, мне самому становится светлее. Я стар и перепробовал уже лекарства разные, но помогают только эти. Только те, что раскрывают сердце.

Иногда мне кажется, что я живу лишь для того, чтобы еще раз посмотреть на елки, усыпанные снегом. Все прекрасное мгновенно: цветок увядший в вазе, ребенок доверяющий взрослым и мысли облаченные в речь. Всему свое время должно быть, – даже по воде сможет пройти каждый, но только когда она замерзнет.

Зачем мы просыпаемся утром, зачем мы трудимся каждый день, куда мы все идем? Чего мы ищем во всем этом мусоре вперемешку с красотой? Мы бродим по чужим следам и слишком часто сворачиваем себе ноги и падаем в пропасти. Но чтобы мы не делали, мы ищем только смыслы, которые бы нас успокоили.

Что нам надо от человека, которого мы не знаем, и того, кто оказывается постоянно рядом. Нам все так быстро надоедает, что мы готовы меняться телами буквально с каждым прохожим для разнообразия. Но самое страшное в этом то, что мы так же легко готовы обожествлять все, что избавляет нас от печали.

Всю жизнь я бегал от себя: от своих страхов, от своих желаний, от своих страданий. И теперь они все завели меня в тупик, – я оказался снова один, зато без сомнений, и с полным пониманием, что я снова пришел туда, откуда убежал когда-то. Суета даже огромную землю заставляет крутиться на месте.

Если ты готов у кого-то что-то забирать, то будь готов что-то и терять. Но это будет не привычный обмен равнозначных вещей, а то, что само будет отрываться от тебя, по мере удаления вверх. Любая идея как паразит, будет убивать своего хозяина. Поэтому крысы перед тем как бежать, сначала прогрызают обшивку своего корабля.

Невозможно помочь кому-то и не переживать за его судьбу после. Очень сложно встретив то, что должно изменить нас, оставаться при этом спокойным. Можно просчитать каждый свой шаг наперед, но потом переиграть все заново под властью охвативших нас эмоций. Почему так происходит? – не ясно.

Из-за этого первые становятся последними, а короли проигрывают в схватке с пастухами. Из-за эмоций люди меняются местами вне зависимости от количества наград у их предков. Из-за избыточных мыслей люди сами спотыкаются на ровном месте, но обвиняют в этом почему-то внешние обстоятельства.

Сохранять безразличие при потерях и выигрышах может не каждый, поэтому не каждый оказывается на троне. А побеждает тот, кто справляется со своей заносчивостью, когда она туманит ему голову. Избыток возможностей – всегда недостаток, который позволяет совершать множество ошибок и ни чему на них не научиться.

Ты можешь иметь множество мнений и убеждений, но ни одно из них не будет значить ничего, если ты не будешь готов за него умереть. Все боятся смерти, хотя и не живут вовсе. Мы рождаемся как раз в тот момент, когда жертвуем собой ради чего-то. Когда мы убиваем в себе себя самого, ради чего-то лучшего.

Единственный способ ничего не боятся, это начинать дела, больше чем мы сможем осилить. Единственный способ не иметь слабостей, это выходить за пределы жизни. Чем меньше мы думаем о себе, тем становимся значимее. Истинный смысл можно найти только в том, что больше нас, но при этом меньше окружающих.




Тишина


Вчера я проснулся слишком рано, солнце еще не поднялось над полосой, но уже накрыло звезды голубым покрывалом. С какой бы стороны я не смотрел на небо, оно везде казалось мне как огромная плоскость, наклоненная или перевернутая, как стол сверху вниз, с которой скатывались огромные облака.

Вокруг стояла глубокая тишина, лишь в ушах шипел рой насекомых, который приветствовал подъем своего божества. Они шептали «Вставай!», но шептали это очень торжественно и всем хором. Может и мне научиться шептать как они, как вся эта природа, частью которой я являюсь уже столько лет.

Встревоженные мысли, как табун буйволов, неслись с горы, поднимая за собой облако пыли в небо. «Тише!», – шепчу я им, – «Подождите! Все успеется!», но шепчу как насекомые – слишком тихо. И они останавливаются один за другим, и веер пыли за ними низко стелется под их копытами вниз к земле.

Сердце билось, как рыба, пойманная в сеть, отчаянно и во все стороны. «Тсс!», – шепчу я, – «Тише! Я тебя слышу! Говори тише!», – и оно успокаивается и проскальзывает как рыба сквозь тину, в глубины мутного океана. Тишина и шепот открывают перед нами двери, которые закрывают лжецы и завистники.

Если бы мы научились не повышать свои голоса друг на друга, когда нас перестают понимать, а напротив, пытались бы говорить только тише и мягче, то не было бы между людьми столько конфликтов, которые тянутся за ними скопом, как сухие листья за ветром, через многие тысячелетия и пространства.

Зачем кричать громко, если люди стоят близко. Или может быть, им кажется, что из-за не понимания – они так далеки, и до них нужно только докричаться. Звук помогает нам перемещаться в пространстве. Но понимают ли они, что чем сильнее повышают голос, тем еще дальше друг от друга отдаляются.

Когда теплом люди смотрят, им весь шепот кажется очень близким, им порою даже говорить ничего не нужно, – настолько они становятся похожими. Но если холод изо рта исходит у кого-то, то тут же между ними ров появляется, и наполняется шумною рекою, которую перекричать уже невозможно.

Время всегда пытается нас запутать, оно пытается заставить нас оценивать себя не сравнением, а измерением. Главная ошибка человечества в том, что мы измеряем время числами, вместо того, чтобы его смешивать. Нельзя посчитать того чего нет, – все наши часы, дни и годы – это лишь условности.

Почему мы измеряем дни часами, а не событиями. Если бы мы сравнивали свои годы, а не считали их, то наша жизнь была бы намного ярче и интереснее. Как только мы пытаемся понять время, то есть запихать его себе в голову (то есть начав торопиться), мы сразу начинаем совершать не поправимые ошибки.

В нашем сознании время то увеличивается, то сокращается. Как же много мы совершаем ошибок из-за суеты или промедления, которые мы не видим. Пытаясь посчитать время, мы сами накидываем на себя петлю ожидания – начала или конца чего-либо. Ждут всегда того, чего нет, и никогда уже не будет.

Никто не любит ничего доделывать, особенно переделывать за собой, и особенно за другими. Поэтому нет ничего более постоянного, чем любое временное. Лучше делать ставку на вторую половину, чем на первую, однако на вторую поставят слишком многие, а на первую только единицы, которые что-то делают.

Вместо того, чтобы считать дни, попробуйте сравнить день сегодняшний и день вчерашний, час текущий и час прошедший. Сравнивая время, точно так же как и пространство, мы можем увидеть их красоту и уродство. Время нам дано лишь для того, чтобы показать, что бывает с людьми и вещами от их бездействия.

Все мы знаем, что может случиться от каких-либо действий, потому, что это сразу всем видно. Результаты же бездействия видны не сразу, но последствия их более сокрушительны. Время само по себе ничего не уничтожает и не ломает, оно просто показывает, что случается от нашей лени. Сломанные часы на стене.

И да, я прекрасно знаю, что в любви и достатке чаще всего рождаются наши пороки, а все хорошее и прекрасное в нас произрастает из страдания и одиночества. Ведь то, что нас постоянно бьет, делает одних еще слабее, а других просто безразличнее к боли, но никогда сильнее. Сломанные часы не заведешь снова.

Ведь и любая боль после удара всегда остается, меняется только наше отношение к ней. И эта боль что-то раскручивает водоворотом внутри, но кто-то тонет под ним, а кто-то всплывает. Единственное, что мы можем противопоставить этому течению, это принять на себя чужую боль, чтобы избавиться от своей.

Все лучшие мысли нам приходят только из разговора с самим собой, и чем честнее будет эта беседа, тем интереснее станет и собеседник. Наедине мы думаем такими категориями, которые никогда бы не использовали в реальном разговоре. Только с самим собой мы можем быть максимально откровенными.

Этим утром я дал себе обет: говорить с людьми только шепотом, о чем бы они меня не спрашивали, и в чем бы меня не обвиняли при этом. Мало того, я зарекся перед самим собой, научиться еще мыслить шепотом. Кто из нас задумывался, как громко он мыслит и почему. «Тише, не надо!». «Не торопись больше».

«Будь искренним, будь открытым, не стесняйся быть настоящим». «Не закрывайтесь от любви окружающих, ведь вы ее всю жизнь искали». «Не надевайте на себя деревянные маски». «Не обвиняйте никого в плохой погоде». «Ответьте честно: почему ищете в других то, что должно быть сначала в нас?».

Всю свою жизнь мы учимся принимать себя такими как есть: то есть слабыми, некрасивыми и глупыми. Но принять это так трудно, что мы сопротивляемся любыми средствами до самой своей старости. Отчего порождаем в себе жадность, гордость и зависть, которые не свойственны никому из нас от рождения.

И все эти лица вокруг, – все это будто не моя жизнь, будто я зритель только, и играю чужую роль. Все слова кажутся нереальными, а поступки похожими на сон. И это потому, что я просто боюсь боли, ведь боль легче переживать, когда она не твоя. Я отдаляюсь от других, чтоб хоть немного уменьшить свои муки.

Никто из нас никогда не испытывал чистой любви, и не потому что он не красив, а потому что банально лжив. Поди разберись сколько в нашей любви, любви к ближнему, а сколько к самому себе. И что мы хотим сказать близким, когда обижаемся на них, в то время, когда они поступают так же, то ненавидим.

Так часто бывает: хочет уйти от людей только тот, кто не знает пути, и поэтому он всегда возвращается. Вечный вопрос: где искать ответы, на вопросы которые написаны на нашем теле. Небо – прекрасный рассказчик, ведь оно помнит глаза всех, кто спотыкаясь перед самым падением, – всегда смотрит наверх.

Я слышу как в тишине течет наше время, и этот звук не похож на завывание ветра, это скорее бурная река, несущаяся с высокой горы в безмятежное море. Странно, почему мне всегда казалось, что в это время я спокойно брожу по скалистому берегу, и вот только сейчас чувствую, как захлебываюсь на самом дне ее.

Жить – это не значит – как можно больше увидеть, скорее как можно больше почувствовать, но об этом люди забывают вечно. Они строят замки, и переезжают с места на место, не догадываясь, что везде возят с собою себя самого. Они ищут счастье слишком далеко, и тем самым умножают всю радость на ноль.

К самому простому приходишь в самом конце, когда все сложное уже перепробовал. И кажется, что могло быть проще, чем сказать «Спасибо» или «Прости», зато сколько дверей сразу откроются. Что толку биться головой о стену, которую сам построил. Не ограждай себя от других, и все нужное окажется близко.

Мораль – единственный язык, который понимают на всех континентах, и не важно какого цвета глаза тех, кто совершает нечисти, ведь в борьбе добро всегда одерживает верх. У всех одни и те же слабости, зато достоинства у каждого разные, потому что у каждого разная сила прощения и милосердия к окружающим.

История мира странно устроена, наступает время придумывать правила, а потом приходит время нарушать эти правила. Делая одно и то же, люди только загоняют себя в тупик, потому что побеждает всегда тот, кто быстрее меняется. Но тот, кто ступает на лед, должен помнить, что он выдержит его, но не его доспехи.

Удивительное дело, – засыпал под шум дождя, а когда проснулся утром, все уже было белое. Снег падал на кроны деревьев едва слышно, и в этом была его сила. Плох тот рыбак, который ориентируется на клев рыбы по течению реки и берегам, ведь их смывает и они обрушиваются, а вот солнце никуда не девается.

Если чистота и невинность души не терпит критики, то тогда почему скромные люди достигают большего процветания. В чем скрытая сила униженных? Вбивая в себя ржавые гвозди-признания, не называя их по имени, но чувствуя в себе все пороки общества, как свои собственные, нам даровано будет спасение.

Почему никто не любит критику, почему нам трудно признавать себя глупым и больным, слабым и беспомощнее остальных, разглядывая себя со стороны. Ведь это именно то, что нам так необходимо для полного счастья снаружи и вечного покоя внутри. Признавая себя ниже других, мы возвышаемся над ними.

Мы все заблуждаемся, но заблуждаемся всегда искренне, ведь опираемся не на свои глаза и уши, а следуем уже по натоптанным и знакомым следам. Невозможно предсказать, что будет с нами завтра, зато каждый видит себя лучше остальных через десять лет. Надежды – это такой свет, который нас ослепляет незаметно.




Легенда


Никто не помнит когда мир поделился на добрых и злых. Когда злые разбегались в разные стороны, а добрые держались вместе. Когда на озере антилопы смоли затоптать льва, а лисы наблюдали за этим с высокой горы. Вот тогда мир поделился на одиноких и злых с одной стороны, и дружелюбных с другой. Как река делит берега.

С тех пор люди ходили, держась за руки, и у них не было ни влияния, ни власти над ближним. Все они были равны перед лицом природных стихий и быстрых животных. Но выжить смогли только те, кто держались вместе. Так появилось в людях добро, сострадание и любовь к незнакомцу. Блеск звезды вдалеке.

Любовь появилась вопреки тому, что им было чуждо. Жизнь изменилась с тех пор, как люди перестали греться вокруг костра как камни, а стали разжигать его внутри – каждого, кто к ним нечаянно прикасался. И это тепло было ни с чем не сравнимо, оно не светило, но грело ярче, чем солнце из космоса. Жар внутри.

Волки сжимали людей кольцом, и раздирали по частям всех, кого настигали по одному. Тем приходилось разжигать костры вокруг жилищ, и всем ходить, держась за руки, оглядываясь по сторонам. Когда один кричал, другие сразу же забрасывали нападающего камнями. И только так они спасались в то время.

Когда-то время было живое, как вода, оно текло под ногами, и с высоты летело водопадами. Им наполняли кувшины, стаканы, тела, пока не пришла вечная мерзлота. И лед не разорвал все, что было заполнено им до краев. С тех пор время стало тяжелым и холодным, и оно больше не греет наши тела. Но жажда осталась.

Слова появились значительно позже, когда они уже попытались вернуть то, что было утеряно навсегда. Слова как снежки, не долетая до цели, превращались в воду, и делали только хуже, туша последние искры надежды. Они ходили по кругу, не понимая, как они могли так много потерять, не уходя никуда отсюда.

И когда треснул лед и разошлись берега по сторонам, они обратились к тому, кто умел читать их мысли по ветру и рекам в их глазах. И он сказал им, что любой из них, кто обретет свою былую чувственность и сострадание, сможет пройти по осколкам льда на тот берег. Но все, кто не пытались – тонули камнями.

Птиц по следам не найдешь, чтобы понять их нужно подняться в небо. Как глубоко проникает свет через поверхность моря, и что еще прячется за этим темным дном. Два океана трутся друг о друга телами, расталкивая всех по своим местам. Чтобы кто-то наконец-то бросил давно брошенный кем-то жребий.

На том берегу у них остался костер, который достался им от предков, но сами они не знали, как его разжигать. Они лишь подбрасывали сухие листья в него веками, и грелись как бабочки вокруг цветка. Без этого огня одинокие были обречены на замерзание. Улетающие птицы на юг, кричали и звали их с собой.

Тогда у злых был огонь, а у добрых не осталось ничего, кроме них самих. Злые люди грелись только у костра, поэтому постоянно пытались утащить горящие палки из него, чтобы потом греться по одному. Но они не успевали подкидывать листьев, и огонь у них тут же тух. Холод змейками заползал в них.

Один рыбак захотел стать спасителем и пройти океан в одиночку по льду, но не успел он дойти до середины, как лед треснул под ним. Что он мог в одиночку сделать, только обрек себя на страдания и нарек себя жертвой. Когда его тело всплыло у берега, его объявили героем. Тающий на солнце айсберг.

Все кто были сильнее человека, погибли от холода. Динозавры и мамонты не привыкли ходить за руку, и греться друг об друга, когда их кожа покрывалась мурашками. Люди ютились и спали в пещерах, пока эгоизм и злость уничтожали их врагов одного за другим. Сухое дерево, проплывающее по реке развалилось.

Зерна звезд на небе больше не грели как прежде. Лишь только глаза тех, кто был близок друг к другу горели огнем, и это пламя разжигало ворох. Как мотыльки во тьме они летели на невидимое тепло тел. Все влюбленные бежали навстречу друг к другу через материки, океаны и горы. Восход солнца вдалеке.

И однажды они все взялись за руки, и пошли цепочкой по огромным льдинам, которые не могли переворачиваться, потому что на них с обеих сторон наступали. Облака над ними восхищенно кивали, а волны под ними рукоплескали. Небеса кланялись перед их поступком, а ветер сталкивал их в океан.

Но когда они добрались до того берега, лед за их спиной растаял от прикосновения их ног. Но на том месте, где был раньше костер, лежал только пепел, который летел им в лицо. Сначала им показалось, что их поход был случайным, но когда они держались за руки, огонь вновь вспыхнул в них. Блеск глаз.

И когда один из них увидел на земле маленький уголек, он тут же уткнулся в него головой, дав разгореться своим волосам. Он не думал в тот момент, что сгорит таким образом сам, а лишь о том, как сохранить огонь для остальных. И те не стали его тушить, а наоборот начали кидать ветки к его ногам. Дым.

Запах живого горящего тела, которое было сожжено для сохранения остальных, разлетался над землею. Никто из них не смог бы повторить этого снова. Они лишь протягивали руки к кричащему в пламени человеку, но не для того чтобы помочь ему, а чтобы согреться самим. Так из искры разгорелось пламя.

Он кричал, а они плакали, он понимал что они выживут, а они знали, что он уже нет. Так даже самые черствые стали внутри трескаться, пропуская внутрь все, что горит. Но никто из них не догадался, что согревал их не тот огонь, что трещал под ногами, а тот, что он пробудил в них внутри – теплым ручьем.

Чувственность растекалась в них как огненная лава с высокой горы, заполняя трещины и ямы своим теплом. Она разгонялась с высоты как шумная река, чтобы впасть сначала в тихие озера, потом в шумные океаны, которые до сих пор отражаются в их глазах. Они смотрели друг на друга, и слышали эти волны.

Чувственность – это тот бушующий океан, который разделил людей по невидимым берегам. Чувственность – это отождествление себя с кем-то другим, когда чужую боль мы переносим болезненнее своей. И тот, кто готов, броситься в этот океан с головой, обретет долгожданное спасение и покой.

Каждый, кто жертвует собою ради других, неизбежно сгорает, но все это время он и сам греется этим теплом. И это тепло и есть сама жизнь, которую мы пытаемся сохранить. Мы как искры, чтобы продолжать жить, должны продолжать гореть, даря тепло своих тел и чувств окружающим.

Раньше тех, кто злился на холод, бросали в костер, а тех, кто обижался на зной, бросали под лед. Злость превращает все мягкое в твердое, и вытесняет свет шепчущей что-то на ухо тьмой. Злость не способна прощать людей, она наоборот забрасывает нас на необитаемый остров, где на сотни миль никого нет.

Холод вещей всегда остужает внутреннее тепло. Каждая вещь обмораживает нам пальцы, потому что мы не можем ей ничего отдать. Потому что вещи создаются, чтобы их потреблять. Вещи невозможно любить, поэтому они нас так незаметно до самых костей остужают. Холодный ветер продувает одежду.

Когда мы мерзнем, лед сковывает наши тела, потому что в этот момент мы думаем только о себе. Но стоит вспомнить улыбки и радость своих близких, и лед на руках тут же тает. И тепло внутри начинает разгораться все больше, при мысли о том, что другим становится еще лучше. Языки пламени.

Чтобы согреться – нужно раздавать последнее, нужно полюбить всех до одного, особенно своих врагов. Раздавая чувства, мы согреваемся сами и согреваем других. Вырастить в себе чувство, можно только делясь им. То, что мы отдаем, растет внутри нас с избытком, а то, что храним – мельчает. Треснул лед на солнце.

До наших дней дожили только те, кто держался вместе, и те, кто смогли ужиться друг с другом. Добро победило тогда, спасая добрых от злых. В воздухе снова может запахнуть морозами, которые снова докажут нам силу любви и помощи ближнему. Снег, летящий с неба, похож на падение вниз головой.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/roman-gorbunov-32618818/prosvetlenie-69589096/chitat-onlayn/) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения