Читать онлайн книгу "Камень"

Камень
Сергей Николаевич Кукличев


Почти разорившийся мелкий предприниматель вспоминает, что когда-то купил брошенный дом в Карелии. Он с собакой отправляется проверить, можно ли его продать или начать там новую жизнь. Его ждут встречи с необъяснимым, с криминалом и с хорошими людьми.





Сергей Кукличев

Камень





Предыстория


История эта началась лет пять назад.

Занимался я тогда автоперевозками, разные грузы возил по стране. Было у меня микропредприятие, и два КАМАЗа на балансе. Тягачи с полуприцепами. Один прицеп рефрижератор, другой тент. Тягачи не новые, но вполне рабочие, по стране посылать можно. Тем более КАМАЗ где угодно чинят, если что.

С фрахтом – то есть заказом на перевозку – всегда проблемы. За хорошие деньги ездят фирмы, близкие к заказчику, за средние бизнесмены вроде меня борются, забыв о приличиях, ну а за плохие ехать никто не хочет. Разве что есть гарантия обратного фрахта.

Вот на такой рейс меня и уговорили, в Дагестан. За наличку – тогда еще не было вменённого налога, и неучтённая наличка давала возможность сэкономить на государственных поборах. Туда уже не помню что везли, обратно был груз солёных огурцов. В бочках.

Рейс дальний, отправил двух человек. Ещё и заказчик обратного рейса туда поехал, за своим грузом проследить, ну а я попросил приглядеть за ребятами, чтобы на разгрузке не обманули.

Водилы с телефонами, но со странностями, не звонят принципиально. Дескать, будут проблемы, будем звонить, а так нечего отвлекать от работы.

Ну, через несколько дней звонит мне заказчик, говорит, что машина моя дошла, водители деньги получили, но огурцы задерживаются на три дня – ноябрьские праздники.

– Ладно, – говорю – пусть ребята отдохнут пока, вы их устройте на нормальную стоянку.

На том и порешили.

Дня через три опять звонит, недоволен.

Дескать, машины нет, а ему водилы записку оставили, что взяли выгодный рейс на Питер.

Ну, по мне так выгодный лучше невыгодного, извинился и трубку повесил. Деньги у них есть, доберутся. Жду машину.

Дождался звонка. Не от ребят, от заказчика.

Оказалось, мои архаровцы взяли груз шампанского. Неделя прошла, где груз? Объяснил, что путь долгий, непростой, надо еще подождать. Все очень вежливые. Аванс нет, не брали.

Я сам, честно говоря, спиртное не взял бы. Проблем выше крыши с таким грузом. И криминальных, и ГАИшных.

Жду, но уже волнуюсь. Вызваниваю водил – телефоны в отключке.

Через неделю снова заказчик звонит, вежливо, но….

Повстречался я с «крышей» своей, говорю, уладить надо вопрос, пусть не дёргают. И вообще, договор мы не подписывали, нечего угрожать. Будет их шампанское к Новому году.

Тем временем обзвонили всю трассу – по всем постам ГИБДД, по отделениям тогда ещё милиции, по больницам. Нигде никакой информации. Гаишники, чувствую, уже высматривают нашу машинку, тоже шампанское любят.

А крыша моя хоробрая приехала после встречи с заказчиком, выглядят бледно. Оказалось, взяли мои молодчики груз у чеченцев. Причем, у ОЧЕНЬ НЕХОРОШИХ чеченцев. И до того нехороших, что мои говорят – съезжай-ка ты, от греха подальше, с квартиры, перекантуйся пока где-нибудь. И звони каждый день.

Уговорил друга пройти по трассе на легковой. Вернулся, говорит, ни следа нигде, только везде по трассе торгуют шампанским той же марки.

Запахло чем-то нехорошим. И тогда я метнулся в Петрозаводск: ночь туда – день там – ночь обратно. Нашёл жучка по недвижимости или, по-современному, риэлтора.

– Мне – объясняю – нужен уединённый зимний дом с большим участком. Желательно в глухом месте.

Как оказалось, глухих мест в Карелии полно. Ткнул в одно из предложенных, подешевле.

– Беру вот это. Оставлю вам деньги и доверенность. Оформите на моё имя, документы вышлите вот по этому адресу – даю адрес школьного друга – если собьёте цену, разница ваша. К документам приложите записку, как туда добираться. И держите язык за зубами.

Оформил доверенность, расплатился и убыл.



История с шампанским обошлась, в конце концов, малой кровью.

Груз пришел вечером 30 декабря. Формально, до Нового года. Не весь, но пришёл, и заказчик больше мне не звонил.

Потом выяснилось, что мои муромои всё это время гудели на закрытой стоянке в районе Торжка – нашли в машине чеки за постой, гостиницу, сауну и кучу других.



А бизнес мой потихоньку захирел. Не из-за этого рейса, нет. По естественным причинам – если парк не обновлять, он перестаёт приносить доход. А как его обновлять, если фрахт еле оправдывает прямые затраты? Остался один КАМАЗ и полуприцеп-рефрижератор.



И вот теперь водила не проследил за маслом и двигатель стуканул. Водила на всякий случай смылся. Денег на ремонт нет. Есть кредитная карта, и можно бы опять выкрутиться – но наступил кризис сознания. Пора сделать паузу, хоть и без Твикса.

Надо решать – то ли продать неведомую недвижимость в Карелии, и если получится, взять новый тягач, то ли продать машину с прицепом и начать новую жизнь.

И первым делом надо посмотреть, что там у меня в Карелии.




Глава 1


Карелия встретила меня моросящим дождем. Дорога явно стала получше, по крайней мере, без сюрпризов в виде коридора в скале с крутым поворотом.

В общем, по трассе и не страшно, но пробираться по бездорожью может быть и проблематично.



Тётя Тася пригрелась на заднем сиденье и на окрестные пейзажи не смотрит. Тётя Тася – это собака, в зависимости от настроения она может быть и тетей Тасей, и Тасенькой, а если накосячит – то Таисией. Как нетрудно догадаться, полу женского, то есть сука. Любовь у нас с ней огромнейшая и взаимная.

Когда покупал щенка, хотел крупную неагрессивную собаку, порода особого значения не имела. Нашел по газете объявление о продаже бразильского мастиффа, звоню:

– Как, – спрашиваю, – собаки этой породы флегматичные?

– Флегматичные-флегматичные…

Вот и вся информация о породе. Приехал, там два очаровательных лопоухих щенка, мать смотрит недобро, но спокойно. Мне бы подумать, почему это хозяин на участок свой не приглашает, но уж очень щенки симпатичные. Так и сподобился.

Уже потом понял, что это не хозяин не приглашал, а собачка не пускала. Характер у моей филы оказался тот еще, взрывной и самостоятельный. Если на прогулке отпускаешь, приходится постоянно держать её в поле зрения, при всей ласковости и, пожалуй, интеллекте, решение о том, кто враг, а кто нет, она обожает принимать самостоятельно. На команды типа «Стоять» и «Ко мне» реагирует чётко, но изобразить атаку, если не углядишь – это запросто.

Что характерно, когда она в машине, врагами становятся все, кто на неё посмотрит. Самые заклятые- это рекламщики в пробках и ГАИшники. В случае, если последние останавливают, приходится бочком вылезать из двери и отходить на пару метров, иначе тётя Тася самозабвенно скачет по салону и показывает, как порвет супостата, ежели он только сунется. А когда в небольшой Ниве прыгает и лает 45 кило – зрелище впечатляющее.

Но сейчас дремлет.



Часа через два свернул на грунтовку. Ну что – видно, что хоть иногда тут ездят. Встречаются изредка и пластиковые бутылки, и даже съезды с дороги – то ли грибники, то ли охотники раскатали. Ниву трясет, конечно, как на стиральной доске – были такие в древности, сам видел у бабушки, правда, стояла «на всякий случай», никто ей при мне не пользовался.

Тася поменяла позу, уселась задней половиной на сиденье, передние лапы уперла в пол. Получается, носом сопит мне в ухо. Сразу возникает ощущение, что еду в хорошей компании

Особых красот не заметил. То ли дождик надоедливый тому виной, то ли и впрямь унылые места. Отличий от Ленобласти мало, никаких тебе боров сосновых, сплошное чернолесье или болотца. Сомнительно тут турбизнес организовывать, скорее заготавливать комаров – в движении их как бы незаметно, а как встал – тут как тут, и такие все жирные – не подумаешь, что места малолюдные. На существование людей намекали только покосившиеся столбы вдоль дороги, правда, уже без проводов. Видимо, телефон.



Снова сворачиваю, снова на грунтовку. Теперь видно, что это Карелия, дорога иногда обтекает скалы, изредка на них взбирается.



Но любая дорога приходит к концу, пришла и моя грунтовка. Внезапно справа открылся простор громадного озера.

Небольшая деревенька, в значительной части своей полуразвалившаяся или совсем упавшая, частично прилепилась к пологому берегу озера, частично осела вдоль небольшой речки. Вид нежилой, но всеведущий Интернет еще в Питере подсказал, что люди есть, нужно только искать как следует.

Проще всего искать по степени неухоженности. Не сразу, с третьей попытки, на мой стук вышла хозяйка. Приветливая сухопарая женщина, явно пенсионного возраста.

– Здравствуйте, – говорю – не подскажете, как проехать на хутор, где-то там должен быть – и машу рукой в сторону своей фазенды. Так-то я и сам знаю, куда ехать, навигатор – великое дело, но начать-то разговор с аборигенами с чего-то надо.

Но бабулька молодец, проявляет бдительность. Дорогу секретную не показывает.

– И Вам здравствуйте. А что у Вас там за дело случилось?

– Да знаете вот, – объясняю – так вышло, что купил я там дом, и ни разу не был. Вот, приехал посмотреть, что к чему. Не знаю, в порядке ли, да и доберусь ли на машине.



После такого признания – а поди, это местная сенсация, круче очередной свадьбы Пугачевой – меня и в дом пригласили, даже с тётей Тасей, и чаем угостили. Хорошо, купил в Питере пакет пряников, достаточно случайно, а пригодился.



– Там на хуторе раньше егерь жил, хозяйство своё держал исправно. За дорогой вот тоже следил, а потом, когда всё перестроили и платить перестали, перебрался к дочке. Дом как-то после его смерти дочке отошел, да она там и не бывала практически. Потом, лет десять назад, объявился новый хозяин, что-то там организовать хотел, дом поправил, наобещал нам тут с три короба, да как-то запил всерьез и совсем спился. Поначалу серьезный такой мужчина был, раз в две недели в Пийтсиёки ездил в магазин, да и нас порой брал. А потом вот всё реже… Так и помер от водки

– Так-то у нас автолавка приезжает по вторникам, но не всегда. А с ним удобно было, пока не запил. Жена, видать, почувствовала, приехала с проверкой – а он уже с катушек съехал. И где брал только, не иначе сам гнал. Так она его, пока лыка не вязал, в машину затащила, и в Петрозаводск, в психушку. Там и помер. А она что-то с собой схватила из вещей, собиралась позже приехать, да, видать, не сложилось. Заплатила нашему Антону, тот окна забил и первое время присматривал за хутором, ну а потом – зачем ему… а теперь, значит, продала.

Ну, понятно, это я тогда же и купил дом как кота в мешке.



– Ты-то что делать будешь, это у тебя дача такая, или, может, тоже рыбу разводить станешь?

– Да пока не решил, Анна Ивановна. Был у меня в Питере мелкий бизнес, да пришел к концу. Для дачи далековато, денег немного, посмотреть пока хочу. Как, проеду?

– Да кто ж его знает. В запрошлом году лесоинспектор туда проезжал, да кажется не доехал немного. И то, у него буханка была, а ты вон, на Ниве. Смотри, если где размыло, лучше не рискуй, трактора теперь нет. Дачники иногда приезжают на больших таких джипах, как бы рыбу ловить, но кто их знает, когда теперь будут. А то оставь машину здесь, прогуляйся, дождь-то кончился. А дачники, кстати, из Ленинграда, так что и не так уж далеко для дачи.


* * *

Ну ладно, лопата есть, даже две, рискну проехать. Все-таки десять километров пешком в неизвестность с полной выкладкой – это для меня слишком круто.



Так что воткнул понижайку и поползли мы с Тасей по неезженой колее вдоль берега. Через десять минут оказалось, что не так страшен чёрт, и дорога для Нивы вполне даже подходит. Не подходят деревья, лежащие поперек дороги.

Топор вам в руки! Но не только топор, пришлось и с ножовкой попрактиковаться, и немного машиной потаскать.

Но, так или иначе, часа за три Нива донесла меня до места. Ну, почти донесла. Дом был виден и почти досягаем, но перед небольшой речкой или ручьём наезженная колея заканчивалась. Так что с шиком развернуться у подъезда не получилось. Остатки колеи прослеживались, кажется и дальше, но тёмная вода ручья заставляла вспомнить об отсутствии трактора.



Ну, что о доме? Во-первых, есть, стоит. Внешне, вроде, добротная большая изба без изысков, окна с моей стороны заколочены, крыльцо с моей стороны, но дверь видно плохо. Крыша шиферная, внешне целая. Есть и постройки, один большой сарай сильно покосился, крыша частично просела, другая постройка, поменьше, вроде стоит. За буйными зарослями особо и не разберешь, что к чему.



Дом и постройки на взгорке, от ручья метров на 10 вверх, а по расстоянию так метров сто, может. По идее, слева должно быть озеро, но не видно, всё заполонил ивняк и еще какие-то кусты.



Ну, делать нечего, извлек топор, сумку с инструментами – конечно, с самого низа, из-подо всех вещей, выпустил собаку – и пошел знакомиться с нечаянным приобретением. Уже вроде и сумерки, хорошо, что летние ночи здесь длинные.



Первое облегчение с дорогой. На дне ручья хорошая плотная галька, нужно только снять лопатой подъезды, и можно будет попробовать проехать вброд. Но это потом, если будет смысл остаться. В сапоги вода не попала, так что есть надежда на машине проползти. Крыльчатка, конечно, может воду зацепить, но тогда можно перескочить с разбегу, а потом сохнуть. Короче, придётся хорошо померить. Тася в воду полезла без восторга, стояла на берегу до последнего, потом большими прыжками и с тучей брызг – конечно, до меня достали – перелетела, чтобы отряхнуться рядом со мной.



Ну вот, вроде и добрался. Ломая кусты и бурьян, обошел вокруг избы. Если кто и забирался, то аккуратно, ничего не сломано, стекла под досками, похоже, целые. Висячий замок неохотно, с ВЭДэшкой, но открылся – ай да я, молодец, что вспомнил – а вот дверь открываться отказалась. Ручка оторвалась сразу, стоило дернуть посильнее, а от топора толку никакого – дверь утоплена, чтобы поддеть топором, нужно оклад снимать, а жалко. Фомки подходящей нету. Да и кто его знает, может хозяева изнутри закрыли и в окно вышли. Ломать дверь тоже не вариант, сделано на совесть, да и тоже жалко. И за проушину для замка не зацепить, нечем.



Пришлось обратно через ручей к машине идти, тем более что комары осознали, что действие репеллента заканчивается, и оживились чрезвычайно. Дождик кончился, в воздухе висит влага, и гул такой стоит, видать, со всех сторон торопятся на ужин. Псина, вроде и не видно её, а как двинулся к машине, сразу тут.



Устроил и я нам ужин, чем бог послал. Пока сидел в машине и доедал бутерброды, осенило – давно таскаю в машине здоровый такой сантехшуруп, десятку, наверное, вот и пригодился. Уже воодушевленный идеей, бодро прискакал к несчастной двери, загнал в неё оный шуруп, обхватил под головкой пассатижами и легонько, молоточком, в течение пяти минут выстучал.



Правильно говорят, дурная голова – ногам покоя не дает. Теперь отправился за фонарем.



Всего в доме оказалось три комнатки, две печки и большая, как теперь сказали бы, кухня-гостинная с русской печкой. Слава богу, без протечек. Но и без электричества. Так что пришлось обходить с фонарем. В больших сенях обнаружилась достаточно крутая лестница на второй этаж, но это на завтра.

Беглый осмотр дома внутри обнаружил, что хоть вони внутри нет, но загажено изрядно. Видно, что жил мужик, и закладывал прилично, и денег на бухло не жалел, – в одной из комнат склад пустой тары из под «Абсолюта» – и я покупал когда-то в Питере водку такую, пока деньги были. И то, не везде была. А здесь откуда? Может, конечно, через границу таскают контрабандой? Только тоже странный бизнес, у нас такая под полторы тысячи, а там, небось, порядка 30 еврейских.

Действительно, какие-то вещи и даже продукты так и пролежали лет десять. До чего удалось, добрались мыши, консервные банки вздулись и некоторые полопались, крупа в стекле внешне сохранилась. Даже газовая плитка обнаружилась, причем, газ не весь вытек – открыл клапан, и всё работает, и запах не чувствуется. Это здорово, я как-то рассчитывал на электричество, а тут облом. Нашел две керосиновые лампы, одна старинная настольная, другая переносная. Зажечь не рискнул, попробую завтра на улице.

Мебель не новая, но для сельского варианта достаточно приличная.



Тётя Тася обследовала доступные комнаты, пофыркала носом по углам и решительно улеглась на кухне, и чтобы всё контролировать, и чтобы не оказаться нечаянно забытой.

Пока не совсем стемнело, сходил еще раз к машине и перетащил спальник и что смог взять за один раз.

Устроил спальник на одной из кроватей, собачий коврик рядом на полу. Открыл все двери в доме и лег спать.



Ночь прошла достаточно беспокойно. При этом собака нахально храпела на моем спальнике ( ну как же, мы в походе и правила не действуют) а мне мерещились – и не только мерещились – полчища шастающих по дому домовых, а скорее, мышей, обрадовавшихся приезду кормильца. По крайней мере из двух Тасиных мисок в одной вода осталась, а вот во второй от сухого корма не осталось ничего.



После облегченного моего и плотного Тасиного завтрака отправились обследовать дом. Собственно, отправился я, а тётя Тася в полглаза наблюдала.

Собственно, в доме жить можно. Пока не определить, в каком состоянии печи (а как определить-то? Никогда даже не видел, как топят русскую печь), но окна целы, щели в стенах не просвечивают, пол не скрипит. На чердаке оказалась мансарда, приспособленная под склад всякого хлама – развешаны сети, стоят какие-то рамы, старые сапоги, сундук с тряпьём. Два гнезда осиных, величиной с голову, и несколько помельче, то ли живые, то ли нет. Трогать ничего не стал, протечки не видны, и слава богу. Светло: окна не заколочены.

Спустился, пошел искать инструмент. Собственно, топор – это наше всё, потому что больше ничего и нету. В общем, с горем пополам оторвал доски с нижней части окон, до верха не достал. Но света в доме прибавилось.

В кухне-гостиной обнаружился люк в полу. Поднял крышку, посветил – там что-то типа подпола глубиной метра два, абсолютно пустого. Стенки обшиты доской, внешне целой, на двух противоположных устроены стеллажи. Ну, понятно, это нужно, если хозяйство вести. А вот пол земляной, в таком удобно клад прятать.

В комнате с бутылками кроме них, ничего и не было. Сложены аккуратно, видать, хозяину были в радость. Поднял одну – акцизной марки нет. Посмотрел на других, снизу – тоже нет. Это что же, контрабанда такая или раньше ввезены? Или контрафакт?

Насколько помню, марки нам даровал еще Черномырдин. Значит, где-то с середины 90-х уже клеили. Так, на этикетке сзади дата пропечатана и номер какой-то – партия, наверно. Совпадает, однако, на всех, что посмотрел – апрель 2004 и цифры дальше одинаковые. Это ж если разом купили столько, получается, почти на 5000 евро, то либо денежный мужик был, либо продал что-нибудь. Судя по оставленным вещам, первое навряд ли, бычков в томате олигархи не покупают. Значит, то ли клад нашел, то ли секрет какой супостатам продал. Может, золота в ручье намыл? В Финляндии вон моют, правда, зарабатывают только на туристах, которым за денежку предоставляют такую возможность. Хотя, сдаётся мне, с продажей намывного золота скорее огребёшь кучу проблем, чем денег. Но надо будет в деревне осторожно поспрашивать.

Перспектива приборки в доме угнетала всё больше и портила настроение. Пора провести ревизию снаружи. У входных дверей связка ключей.



Не знаю как тут со змеями, на всякий случай натянул сапоги. Тётя Тася, надеюсь, гадов хватать не станет.



Так, начнем с малого строения. На дверях хилый замочек, ни один ключ открывать не хочет. Ну и ладно, два удара топором, и дверь открыта.

Ага, это у нас баня. Надо же, за десять лет всё в полном порядке, и дрова приготовлены, и веники висят, и вёдра с тазами – или их шайками называют, такие, железные с ручками – на месте. Пахнет приятно, не вениками, а, наверно, прокопченными бревнами. Печка с вделанным в неё большим котлом не имеет трубы, видимо, топится по-чёрному. Читал о таком, но вижу в первый раз. Где-то под потолком должно быть отверстие для выхода дыма, но темно, не видно. Большая деревянная полубочка литров на сто – кажется, она называется кадушка. Тоже ни разу не видел.

Но странно, что за такой срок никто не влез.

Принёс из дома новый замок, повесил.



С трудом добрался до покосившегося сарая. Кроме чертополоха плотной порослью встали молодые березки, молодые-то молодые, но ростом выше меня. Косой тут не обойдешься.

Та же проблема с замком, то же и решение. Внутри, наконец, нашел кое-какие инструменты – лопаты, лом, сломанную косу. К стене прислонены вёсла, значит, где-то может быть и лодка. Наличествуют и дрова, но как раз над ними прохудилась крыша. Стоит тачка железная, колесо спущено. Рядом с дровами непонятная сварная конструкция из нержавейки. Тяжеленная, ногой не пошевелить. Присел, сбоку две маленькие дверцы, какие-то трубки торчат. Почему-то подумал, что это угольный котел, хоть и не видел их никогда. Рядом лежат водопроводные трубы, стоит большой ящик, в нем белые мешки. Тронул один – тот рассыпался от прикосновения, внутри что-то черное. Похоже на уголь. Видать, большие планы были у хозяина.

Снаружи у двери прикрытая резиновым шифером невысокая поленница, дрова давно потеряли товарный вид.



Над бурьяном возвышается штабель силикатных кирпичей. Проломился сквозь заросли к кирпичам, внешне они выглядят вполне прилично. Количество определить не могу, но – до фига. Явно предполагалось большая стройка.

Тася по бурьяну ходит неохотно, сопровождает меня, но сама в заросли не лезет.

В двух метрах от штабеля обнаружился незаконченный фундамент. Весь его обходить не стал, но рядом с кирпичами была прорыта траншея, над ней местами ещё стоят прогнившие доски. Неподалёку лежат аккуратно сложенные шестиметровые доски, если они и были укрыты, то всё сдуло и доски пришли в полную негодность. Из-под досок выскочил зверёк, сам сантиметров десять, хвост почти такой же длины. Встал на задние лапы, смотрит на меня: сам коричневый, грудь и живот белые. Стоило мне пошевелиться, зверёк исчез.

Из построек осталась только одиноко стоящая будка полтора на полтора метра, закрытая на крючок. Понятно, туалет. Открыл дверь, навстречу с воплем вылетела крупная птица, уселась на кирпичи и отчаянно ругается. Понятно, вот и гнездо, в нём три серо-голубых яйца. Внутри туалет выглядит достаточно пристойно, хотя птица живёт здесь не первый год, и следов её жизнедеятельности достаточно. Ладно, пускай птенцов выводит, не буду её беспокоить.

Птица при более пристальном рассмотрении оказалась не такой уж большой, меньше голубя, но ругалась как взрослая.


* * *

Решил сделать небольшой перерыв и осмотреться. Взял фотоаппарат и отправился с тетей Тасей на вершину холма, осмотреть окрестности, да и зафиксировать красоты, если надумаю продавать хозяйство.

Тропа к вершине отсутствует, но проламываться через заросли не потребовалось. Только начал подниматься, лебеда и полынь уступила место луговому разнотравью. Холм пологий, снизу и не холм, а так, взгорок небольшой, но подниматься утомительно. Травы ниже пояса, но переплелись и отчаянно сопротивляются шагам. Собака благоразумно не штурмует вершину, а пристроилась сзади, идет по примятой траве. Правильно. Если мне выше колена, то ей и не видно, куда идём. Да и уклон при ближайшем рассмотрении оказался почти как у лестницы в пятиэтажке, и если переводить на пролёты, то много их. Не Исаакиевский собор, конечно, но этажа на три потянет.

А красоты с вершины, и впрямь, обнаружились. Если из дома можно поверх зарослей увидеть кусочек озера с островком, то с вершины открываются просторы на многие километры вокруг. Во все стороны зеленый простор, даль скрыта дымкой, но никаких следов существования человека не разглядеть. Ни тебе столбов с проводами, ни самолетов, даже ближайшая деревня не просматривается. Озеро тоже уходит на севере за горизонт, в том секторе серый. По цвету деревьев можно представить, что леса вокруг не только болотистые, как казалось по дороге. Лиственные пока достаточно светлые, местами их вообще нет, только темные хвойники. За озером, на северо-востоке, тоже темная гряда холмов, наверно, боры.

Сверху можно разглядеть и собственные владения. Дом стоит на склоне, как бы лицом к озеру, спиной к холму. Не совсем спиной, да и лицо и спина у дома весьма относительные.

От ручья до дома метров сто, пространство заросло всяким чертополохом и начинает захватываться кустарниками и молодыми деревьями. Правда, как выглядит чертополох, я не знаю, но название мне нравится.

В другую сторону похожая картина, только ручья нет, и зарастающее поле упирается в смешанный лес. По краю что-то лиственное, дальше преимущественно сосны.

Ручей скрыт плотными круглыми кустами, ещё вчера я заметил, на них длинные листья. По-моему, это ивы. Дальше от озера полоса ив вдоль ручья упирается в невысокие скалы, поросшие редкими соснами. Кажется, там даже есть небольшой водопад, надо будет сходить посмотреть.

В противоположную от дома и озера сторону местность опять понижается, уже метрах в сорока от холма начинается чернолесье. С вершины видно, что дальше понижение более пологое, и на расстоянии километра-полутора стоят хилые, типично болотные сосенки, а дальше просто болото.

А здесь хорошо, ветерок, комаров сдувает.

Господствующая высота. Наверняка при Маннергейме здесь укрепления были или КП. И в грозу тут лучше не находиться.

На самой вершине лежит большой плоский камень, метра четыре в поперечнике, а то и пять. Тётя Тася первым делом на него забралась и теперь тоже обозревает простор. С интересом, но без восторга.

Залез и я к ней.

Хозяйство моё отсюда как на ладони, обнаружил и колодец, и два каменных фундамента, и рядом с ними въезд на небо – наклонную конструкцию из валунов, видимо, когда-то позволявшую затаскивать или закатывать грузы на второй этаж. Въезд ладно, а колодец – это здорово, питьевая вода уже кончается. Но лучше его сперва почистить, неизвестно, что в него за 10 лет упало.

Заснял всё хозяйство, сделал круговую панораму. Спрыгнул с камня, увековечил Таисию. Присел рядом, любуюсь просторами. Может, не продавать дом?

Вдруг слышу за спиной, рядом совсем, на уровне земли хлопок такой негромкий:

– Чпок!

Что за хрень? Меня с камня снесло, Таисия тоже вскочила, рычит на что-то маленькое белое, шерсть вздыбила.



Непонятный белый предмет, размером с зажигалку, лежит аккурат рядом с местом, где я сидел. Упал, что ли с таким звуком? Глянул вверх – никого и ничего. Из травы кинули – навряд ли, Таисия бы почуяла, а так рычит на саму эту фигню, а не гонит врага. Успокоил её, погладил, а она уже это нечто обнюхивает. А дальше вообще невероятное – носом пихнула и хвостом завиляла. Не так, как при встрече со мной, а вежливо, как будто с ненужными неинтересными гостями здоровается.

Взял ЭТО в руки. Легкое, похоже, что из фторопласта, но очень твердого. По форме…ну как навершие у знамени, только маленькое. А скорее всего, наконечник для стрелы, видел я такие в детстве в музее этнографии. Только там все коричневые, а тут белый.

Тогда уж не из фторопласта, а из кости, пожалуй, только новый, а не пролежавший в земле тысячу лет.

Ну да, похоже. Только – откуда? Реконструкторы?

А Таисия совершенно успокоилась, на меня уставилась и хвостом помахивает.

Что-то мне тут разонравилось. Пора в деревню съездить, воды чистой набрать и может, договориться, чтобы участок выкосили. Да и вообще поговорить.




Глава 2



Наутро припомнил расположение, промял тропу к колодцу. Крыша оббита оцинковкой, внешне в порядке, стоит на бетонном кольце.

Внутри паутина, но висит ведро, до воды колец 6, на поверхности ничего не плавает. Размотал трос, зачерпнул воды. На вороте осталось 5 витков, значит, метра 2 еще. Вроде, хорошо, но у всех моих знакомых воду насос качает, а ворот как-то непривычно. Но видел, есть такой девайс. Скрипит.

Вода чистая, пахнет хорошо. Всякие Иксперты из телевизора настоятельно запрещают пить воду без анализа. Тётя Тася телевизор не смотрит и воду пьёт. Наверно и я тоже буду, в деревню за водой не наездишься.

Да и о бензине нужно думать. Ближайшая заправка в Суоярви, это километров сто, наверное. Если в Питер ехать, то в Питкяранте, туда все полтораста будет. Так что канистру называем теперь НЗ и бензин экономим.

А пока сходим с Тасей на холм, пошарим в траве, может еще чего найдётся.



На этот раз по проложенной вчера тропе тётя Тася усвистала далеко вперед. Когда добрался и я, довольная псина уже устроилась на камне. Ну и я присел передохнуть. Вокруг, как писал Наше Всё, «покой и воля». Так бы и жил здесь…. Но летом… в хорошую погоду… с электричеством… бензином… продуктами. Да, и чтобы готовили, и прибирались, и траву косили… И хорошо бы туалет в доме, и водопровод тоже.



Оставил Тасю на камне и пошел шарить палкой в траве. Через пару минут опять хлопок, уже сильнее вчерашнего. Таис вроде и тявкнула, но не рычит, сидит на камне, только не расслаблено, на попе, а на лапах. А перед ней бутылка «Абсолюта», аккурат как на складе пустой тары в доме.

Причем, бутылка чуть початая, пробка лежит рядом.

Это что же за хрень такая мистическая происходит?

В институте научный коммунизм учил, чертей зеленых и белочек никогда не видел. Иногда хочу верить в мудрость Президента, но лично не видел. Как и заботу банка о клиенте.

Подошел вплотную, присел. Не трогая бутылку, потянулся носом к горлышку, – а вдруг, вода там, или керосин, короче, решил понюхать. Рукой о камень оперся, а в нем гудит что-то непонятное, похоже на голос, но не разобрать ничего. Вроде и говорит, но непонятно, явно не по-русски и не по английски. Руку от камня отнял – нет голоса, дотронулся – снова есть. А Тася на нем сидит, как будто так и должно.

Испанских, французских слов не узнаю. Немецких, вроде тоже, хотя что-то похожее. Но не знаю. А голос помолчал немного и внятно так:

– Дарую! – и снова что-то непонятное бормочет. То есть, можно понять, что он мне эту бутылку подарил?

– Ты кто? – спрашиваю, а голос не слышит, бормочет своё, но потом запнулся и снова:

– Дарую! – с той же интонацией.

Ну, раз дарует, взял я бутылку рукой, понюхал. Еле уловимый запах спирта, как и должен «Абсолют» пахнуть. Пробовать не стал, хотя пол комнаты пустых бутылок подсказывают, что продукт съедобен.

– Спасибо! – говорю, крышку закрутил, и поставил бутылку на землю. Хоть передо мной и хрень невообразимая, но явно не ЦРУ, те хоть пару слов на русском или при нештатной ситуации на английском вспомнили бы. Так что майор Пронин из-под лопуха не вылезет и водку не отберет.

Тася с камня слезла и, вздохнув, улеглась в траву.

Положил ладонь на камень, садится на него уже как бы и неудобно, присел рядом на корточки. Долго так не просижу, не привык, а на колени встать тоже вроде неловко. А камень, как оказалось, продолжает бормотать:

– Ложичело..– и, с перерывом в пару секунд, снова:

– Ложичело..-

То есть пытается что-то до меня донести. Только вот что? Но уже не бормочет всё подряд, как поначалу. Ага, сменил пластинку немного:

– Ложичело речузнати… Ложичело речузнати… Ложичело речузнати…

И выстроилось как-то в голове, что просит голову положить, чтобы я что-то узнал. Ну, помялся я немного – жутковато, всё-таки, с каменюкой общаться – но встал на колени и положил голову на камень.

Такое ощущение, как будто гудит в голове ток в 50 герц, не в смысле, что бьет током, а гудит с такой частотой. Но немного по-разному, звук плавает то выше, то ниже. Собственно, и не звук это, а в костях гудит. Так пару минут я выдержал спокойно, потом думаю, сколько ж можно, да и надоело. Поднял голову, ладонь держу на камне. А тот внятно и вполне по-русски:

– Благодарю… после… приди… ещё… – и отключился, перестал бормотать.



– Пошли – говорю Таисии, и мы пошли обратно.



Спустились, уже совсем другими глазами смотрю на дом и весь хутор. Что бы там ни было на холме, просто так продать и уехать уже невозможно. Надо бы и дом обиходить, и холм с камнем прирезать, если он за пределами участка.

Достал документы на землю, так сразу и не поймешь, где что. В сторону ручья – ясно, там граница рядом с ручьем проходит. В сторону озера – тоже понятно, вот дом, вот берег, вот граница примерно посередине. А в сторону холма никаких ориентиров. Какие- то координаты присутствуют, но в моём навигаторе цифры совсем другие. Да, без стакана… кстати, что в бутылке?

Попробовал – и правда, водка. Тёплая и невкусная.



Ближе к вечеру съездил в деревню и договорился, что с утра захвачу двух бабушек, а они мне за 4 тысячи приберут дом, а если что нужно стирать, то потом и постирают, благо у одной из них есть машина- автомат.



Следующий день прошел под знаком «генеральная уборка». Обеспечение водой, оказалось, подразумевало не только подтаскивание свежей, но и выливание использованной. Тёте Тасе быстро наскучило помогать, и она нашла себе место рядом с машиной.

Я легкомысленно согласился вынести мусор, и бесчисленное число раз бегал через крыльцо. Кучка мусора сперва стала кучей, а к вечеру превратилась в гору. Консервы бабушки посоветовали закопать, тряпки и остальное сжечь, а бутылкам нашлось применение. Их нужно возить к местной самогонщице Ирине и оставлять у калитки.

В доме сменился воздух, пропал пыльный затхлый дух. Светлее не стало, но картинка за окном теперь радовала.

В течение дня дважды пили чай, и совместно решили, что вода хорошая и чистая.

Увёз бабушек уже после десяти вечера.




* * *


До чего удобно городскому собачнику в деревне! Не нужно подниматься в 6 утра, в любую погоду совершать часовой променад и возвращаться, когда только самые первые жильцы выходят на работу. А здесь – открыл дверь, и привет!

Так что провалялся чуть ли не до 11, ощущая каждую мышцу не только в руках – ногах, но и в спине и даже в шее. Каково же должно быть бабушкам!

Но Тася под дверью громко намекала, что она уже нагулялась, и пора завтракать.



Что ж, завтракать так завтракать. Мне просто – бомж-пакет и чай, тёте Тасе тоже пока просто – сухой корм. Но аппетит у собачки оказался выше расчетного, дня через три придется ехать, пополнять запасы. Навряд ли я здесь чего-нибудь мясного достану.

Интересно, а газ где заправляют?



Пасмурно. Отправились на холм. Тася, как только поняла, куда идём, пулей усвистала наверх. Когда добрался и я, вижу, сидит, голова немного набок, то на одну, то на другую сторону, как бы прислушивается. Они что же, общаются?

Подошел, присел, ладонью коснулся…камня?

– Приветствую тебя – говорю.

– И ты, воин, здравствуй – гудит в руке.

– Я не воин – говорю – а ты кто?

– Кто я, не знаю, – отвечает – Почему не воин? Прежде полагал, твой зверь для охоты, послал тебе нужную вещь. Сейчас общался со зверем, понял, что зверь боевой и охраняет тебя, решил, ты – воин.

Надо же, бойко как заговорил. Видно, и впрямь язык сумел скопировать из моей головы.

– Но я и не воин. А ты теперь хорошо говоришь по-русски. А раньше на каком языке говорил?

– Какие языки не знаю. А люди разные были. Говорил давно с первыми, потом – редко говорил. Только обмен. Теперь с тобой говорю. Это хорошо – говорить. Значит, ты жрец?

– Как так жрец? С какой стати?

– А почему не жрец? Не охотник и не воин, мужчина, говоришь со мной, стоишь на коленях – значит жрец.

– Ты знаешь, у нас теперь и другие специальности есть

– Так значит, у тебя как у первых?

– Не могу сказать, я о них ничего не знаю. А давно первые были? И что с ними стало?

– Первые были долго, потом их стало меньше, а потом совсем пропали. Когда они появились, не знаю, они уже были, когда я проявился здесь. Много зим назад, но чтобы ответить в твоих числах, нужно тебе снова приложить чело. Я совсем не понял, как ты считаешь, да и узнал от тебя только часть слов.

– Да как-то не с руки лбом упираться.

– Ты можешь лечь на спину, важно, чтобы касался головой, не обязательно челом. Только лежи дольше, чем прошлый раз, тогда было недостаточно. Да и со мной говорить можно не рукой, а как твой зверь, ногами или задницей.

Встал, осмотрелся. Пасмурно, но видимость хорошая. сплошное облачное покрывало местами надорвано, дождевых туч не видно. Можно и полежать, благо комаров ветерок сносит.

Лёг на спину, время заметил. Надвинул кепку на глаза, всё же солнце слепит даже сквозь облака. В голове опять зажужжало на разные голоса.

– Так хорошо? – спрашиваю.

Молчит камень, только жужжит себе и жужжит. Ладно, думаю, раз канал у него перегружен, значит, нет в нём совершенства, не боги его сделали, а люди. А может, кто-то вроде людей.

На этот раз он меня прожужжал почти полчаса. Сам списывать прекратил, говорит:

– Как ты необычно считаешь, десятками. У Первых получше была система, двенадцатеричная, а охотники просто считали до семи. Теперь могу пояснить, Первые были когда появился я, если считать по зимам, то одиннадцать тысяч триста шестьдесят четыре зимы назад. Пропали одиннадцать тысяч сто шестьдесят девять зим назад. Наверно, по-твоему правильно сказать лет, но я считаю по зимам.



– Почему же именно по зимам?

– Зимой получаю мало силы, хватает только на наблюдение. Иногда и наблюдение отключаю. При Первых был собственный источник, но он опустел, и сила у меня почти только та, что получаю здесь. Приходится экономить.

– А почему ты не знаешь, кто ты?

– Просто я начал ощущать окружающее, когда проявился здесь. Тогда здесь были Первые, и вопросов у них не возникало.

– Ты неправильно говоришь, нужно говорить ПОЯВИЛСЯ, а не ПРОЯВИЛСЯ.

– Ты так считаешь? Но ведь меня здесь нет, я у тебя не появился, и не показался, только коснулся, наверно…

– То есть, как нет? А на чем я лежу? Ты что же, в другом месте?

– Не в другом. Нельзя объяснить. Я не в другом месте, я в никаком месте. Меня нету там, где ты, и меня нету в других местах. То, что у тебя, это как бы только моя тень, не я. Или не тень, а отражение, не знаю, как правильно сказать. Может быть, я потом смогу объяснить, но пока я не увидел у тебя похожих слов и понятий.

– А что, разве ты не всю память у меня скопировал? Ведь сам отключился на этот раз.

– Нет, память я не копировал, мне удается распознать только слова и некоторые понятия, не все. Приходится экономить силу, использовать малую часть.

– Так ты что же, только от солнца заряжаешься?

– Почти. В период не зимы случается, что удачно пополняю запас, если повезёт. Кстати, ты принял мой дар, это что? Тот, кто был до тебя, дал мне образец, и двести одиннадцать раз получил эти предметы. Зачем они?

– Ну, это такой напиток, затуманивающий сознание, и сосуд для его хранения.

– Значит, он тоже жрец. Он часто был отравлен.

– Не думаю. Мне кажется, ему просто нравилось быть таким.

Я помолчал.

– А расскажи, пожалуйста, если первые пропали чёрте когда, что же ты всё это время делал? Тут ведь были и другие люди?

– Появлялись два раза, но не общались. А 1238 зим назад неподалёку появилось племя, их жрец смог найти меня и заговорил. Потом они долго жили неподалёку и каждый год приходили сюда. Приходили разные, и просили по разному. Потом и они пропали, и девять зим назад появился новый жрец. Но он не разговаривал, только просил затуманивающего напитка. И вот теперь ты.

– А что просили?

– По разному. Чаще оружие и снасти для охоты, иногда украшения. Один жрец придумал стариков омолаживать, тоже просил. Жертвы приносил большие.

– Как ты думаешь, откуда ты взялся?

– Я не думаю, я знаю. Меня создали те, кого мы с тобой называем Первые. Или кто-то создал для них. Я должен был обеспечивать их переход из мест, где они обитали, в одно место рядом и дать им всё необходимое для жизни здесь. А потом по команде старшего жреца перенести их в другое место. А здесь, где ты сидишь, было не главное место переноса, у тебя есть хорошее слово для него, ты бы сказал «служебное».

– А как ты узнавал, что нужно им дать?

– Обычно мне давали образцы того, что хотят получить. А некоторые образцы мне дали заранее, ты бы сказал, в меня «загрузили». – Камень помолчал – Мне интересна твоя жизнь и чем я могу быть полезен, но я с трудом понимаю образы в твоей голове. Если ты позволишь, я погружу тебя в особый сон и попытаюсь скопировать несколько областей, а после буду разбираться. А зверь посторожит, я просил, он согласен.

Ну, надо помочь, мне тоже проще будет. Я опять лег, накрыл глаза кепкой и вроде бы уснул. При этом слышал всё вокруг, а гордая доверием тётя Тася сидела в ногах и сторожила.



Камень же интересовался нынешней жизнью, сожалел, что образы из моей головы плохо считываются. Еще дважды отправлял меня в транс и жужжал у меня в голове, но пришел к выводу, что нужно менять подход и разбудил.

Тут Таисия залаяла и унеслась вниз, на кого-то ругаясь. Я распрощался и поспешил за ней.



Людей внизу я не застал. Вернее, мы с Тасей не застали – она облаивала заросли со стороны озера, но не злобно, а как бы по обязанности. Чужого она постаралась бы достать. Либо померещилось что, либо зверь ходил.



Немного повозился по хозяйству – да какое тут хозяйство, но всё равно приходится подсуетиться, перекусили. Взял лопату, попытался очистить от зарослей пространство вокруг дома. Да, нужно бензокосу купить, руками тут не справиться. Интересно, сколько коса может стоить? Денег то не так и много осталось.

И тут меня осенило. Здесь же совершенный принтер рядом!

Взял две пятитысячные и отправился к камню. Рыжая, конечно, за мной.

Положил на камень одну купюру, сел рядом.

– Привет – говорю.

Тот молчит.

– Привет – обратился еще раз – ты меня слышишь?

– Слышу, конечно.

– А чего не отвечаешь? У нас принято здороваться в ответ.

– Так ты не здоровался.

– Ну как же, «привет» сказал.

– Так привет – не о здоровье…

Ну да, не поспоришь. Программа у него жесткая, видать.

– Привет – это то же самое, – объясняю – Но это неважно, вот скажи, сможешь сделать точно такую же штуку? – и пальцем прижимаю купюру.

– Точно такую? Надо посмотреть. – Раз – и купюра исчезла на пару секунд. – Ну, да, могу. – купюра вернулась.

– А затраты энергии большие?

– Нет, почти никаких.

– Тогда сделай, пожалуйста, штук сто.

– На, возьми- и под пальцем со скоростью счетной машинки выросла пачка.



От неожиданности отдернул руку. Конечно, ветер тут как тут, смахнул в траву. Хорошо, что не выкосил, собрал быстро.



Довольный, уселся обратно.

– Слушай, – говорю – А как ты с первыми в контакт вступил? Как они тебя нашли?

– А чего меня искать было? Я их сюда и перенес.

– Как перенёс, откуда?

– Да с другой точки, они там раньше жили, потом сюда перешли.

– А там что, у тебя тоже тень есть? И тоже можно силу собирать? И первые тоже есть?

– Тень там есть, но сила почти не доходит. Там сверху вода и слой ила. Какие-то живые организмы появляются, но разумных больше нет. Предполагаю, что там была катастрофа, и те, кто перешли сюда, от неё спасались. Я думаю, тень не совсем хорошее слово, я узнал у тебя более подходящее – «проекция». Так вот, была еще одна проекция где-то рядом с нами, но она разрушена и я её не ощущаю, только получаю оттуда энергию.

– И много перешло?

– Одна тысяча четыреста двенадцать человек. Взрослых мужчин только восемьдесят шесть, триста пятнадцать женщин, остальное дети. Где-то рядом поселились. Теперь предполагаю, ждали, чтобы дети подросли и хотели идти дальше.

– То есть куда идти? Ты же здесь им всё давал, я так понял

– Так дальше идти. У меня остались три точки проекции, одна под водой, другая здесь у тебя, а третья в другом месте, не знаю где, но не в твоём мире. Первые ожидали катастрофу и готовили эвакуацию в другое место, но успели вывести сюда только часть детей. А пока жили здесь, у них что-то произошло, и мужчин стало совсем мало. Теперь предполагаю, что на них напали. А когда выросли дети, те уже никуда не хотели и жили здесь небольшой колонией. Я им давал одежду и инструменты, но еду добывали сами.

– Так у тебя есть выход в другой мир? И можешь меня туда провести? А что там?

– Да, выход есть. Провести могу. Что там, не знаю. Вокруг проекции темно, воздух немного другой и давление в среднем больше на 7%. Сила тяжести немного меньше. Темно было с самого начала, а сравнивать условия я стал потом, от скуки. Звуков нет.

– А как узнать, что вокруг? Ты можешь осмотреться?

– Я, как и здесь, могу контролировать пространство примерно в на 2-3 метра вокруг. Чёткой границы нет потому, что чувствительность снижается постепенно. А смотреть нет, не могу. Зрительный образ могу только считывать, сам не воспринимаю.

– Ты сказал, рядом была проекция. Это где?

– Не знаю где, но поход до неё и обратно занимал 16 дней. Я посылал туда ученика, и он вернулся через 16 дней. Он знал, куда идти.

– А почему ты послал туда ученика?

– Узнать, что там случилось. Когда Первые начали переходить, сначала на ту проекцию я перенёс почти всех жрецов, их было много, наверно, больше десяти тысяч. Но они хотели перенести амулет силы, а он резонировал с настройками перехода. Я говорил старшему жрецу, что может пропасть и амулет, и место проекции, но он не захотел оставить амулет и сумел протащить его в нигде, но при выходе что-то произошло и я перестал ощущать проекцию.

– После этого Первые могли переходить только сюда, и когда среди них оказался ученик жреца, я послал его к тому порталу. Он нашел место, но там не оказалось никого и ничего живого. В центре, на горе, просто оплавленные скалы, вокруг всё выжжено. Место стало нехорошим, и ученик умер сразу, когда вернулся. Он рассказал мне о виденном и упал, и не было никого рядом, чтобы положил его на меня и смог бы его спасти.

– А это место продолжает существовать. Хоть я и утратил ощущения, но получаю оттуда подпитку силой, наверно правильнее сказать, энергией, в теплый сезон туда попадает много, я её собираю. Иначе не мог бы с тобой общаться.

– Подожди, но тогда наверно не стоило тратить энергию на создание водки?

– Нет, на создание предметов я трачу энергию из другого источника, там её пока достаточно. И если создавать из готовых частей, то хватит надолго. А энергия из воздуха нужна для поддержания проекций и переходов. Чем больше предмет, тем больше энергии нужно на его переход через проекцию в твою реальность. А на переход в нигде энергия почти не тратится.

– А как ты собираешь энергию из воздуха?

– Она сама приходит, и потом сильно грохочет.

– А дождь при этом идёт?

– Да, обычно много влаги. Но не всегда.

– Ну, я наверно понял. Это молнии, а энергия электрическая. Можно будет потом тебя подпитать, если тебе наше электричество подойдет. Но пока его здесь нет, а мне оно тоже нужно. Так что теперь уже нам обоим.

– Что значит нам. Ты собираешься жить здесь?

– Да. Буду уезжать иногда, но планирую поселиться здесь.

– У тебя есть лошади? Ты ездишь на колеснице, или верхами?

– Можно сказать, в железной колеснице. У меня в ней 80 лошадей, но тоже железных.

– Да, я видел что-то подобное в твоей памяти. Ваши мудрецы весьма искусны. Хорошо, что ты будешь жить рядом – Камень немного помолчал – А как ты думаешь привезти сюда, как ты говоришь, электричество? Ведь оно просто летает в воздухе, и его трудно поймать. Или ваши мудрецы его укротили?

– Не совсем так. То, которое в воздухе, поймать можно, но проще сделать самим и передать по специальной верёвке. Есть и ловушки, чтобы его возить, но в них помещается совсем немного. Даже в моей колеснице есть небольшая, называется аккумулятор, но тебе дать не могу, не уеду тогда.




Глава 3


Надо что-то делать с бурьяном.

После завтрака пошел в сарай искать инструмент. Планомерное обследование принесло результат.

Коса оказалась не сломанной, а просто другой конструкции: не такая, как в кино, а на красной железной рукоятке. Лезвие крепится болтом, а он зачем-то раскручен. Ну, это дело поправимое, ключи в сенях лежат.

Подтянул, попробовал пальцем – вроде, острая. Примерился – держать, вроде, удобно. Вариантов взять неправильно не вижу.

Припоминаю, что нужны еще грабли – но вот чего в сарае нет, того нет. Может, где снаружи остались у стеночки, аттракцион «наступи сюда». Топоров несколько, даже один колун, двое вил – но никаких грабель.



Попробуем косить.

Оказалось, не так это и сложно, если не спешить и сильно не размахиваться. Некоторые растения, правда, приходится топором рубить, но топор острый, рубит легко. Таскать топор неудобно, поэтому выкашиваю там, где коса берет, а потом вырубаю то, что осталось. И так небольшими кусочками. Топор, чтобы не потерялся в траве, ставлю к стенке.

Тётя Тася устроилась у сарая, на поленнице, чтобы быть выше травы и всё видеть. Дремлет на солнышке.

Расчистил вокруг крыльца, потом двинулся в сторону бани. Пока везёт, коса берет всю траву, топор не нужен. Так за час с небольшим сделал широкий проход и обкосил вокруг бани. Стало аккуратно, просторно, но ходить неудобно, трава мешает.



Перешел к сараю, топор поставил рядышком. Решил передохнуть и убрать скошенную траву. Зашел в сарай, пристроил косу, смотрю на вилы, выбираю: у одних три зубца и длинная рукоятка, у других четыре, но рукоятка короткая. Взял в руки четырехзубые, примериваюсь у дверей, удобно ли будет траву собирать.



Чувствую, движуха снаружи какая-то. Оборачиваюсь, а там два мужика, один падает, другой по странной траектории летит на меня и явно не поздороваться. В руке что-то вроде ножа и явно достаёт до меня. В замешательстве заслонился от него, чем было – он на это «чем было» и наделся, на два из четырех зубьев. Под нижнюю челюсть и вверх, вот так. И больше не бежит, а оседает, и вилы из рук выворачиваются.



А второй, упавший на спину, тоже не бежит уже, голова повернута неестественно, а лицо у Таисии в пасти. Сам в крови, Таисия в крови, но держит, не отпускает.



Да уж, покосили травку.



Руки дрожат, ноги не хотят слушаться, но беру вторые вилы – а хорошая вещь, что называется «убойная штучка» и иду к Таисии.

Мой-то уже готов, видно сразу.

Глажу, успокаиваю, не знаю, кому это нужнее. Но Таисия клиента из пасти выпустила, стоит над ним, рычит.

Так. Тасин клиент, похоже, неопасен. Рожа в кровище, кожа содрана, прокушен глаз. Но главное, шея повернута набок. Пробую пульс проверить, а самого колотит, какой там пульс.

Собачку глажу, ищу раны. Крови много, но вроде шкура цела.



У этого ножа нет.

Одет в какую-то мокрую темно-серую робу без карманов, голова бритая. Производит впечатление мелкого, но это он лежит. Хотя да, тощий. На пальцах синие наколки, явно бывший сиделец. Возраст не понять, потому как лица не разобрать. На груди слева нашивка с каким-то номером и буквы.



Обернулся к своему – одет так же, лет под 45, сухощавый, но крупный, кисти рук крупные и тоже с наколками. Тоже бритый, но в кепке. Правая штанина порвана, под ней виден грязный бинт, всё мокрое, и бинт, и роба. Два стилета самодельных лежат, кажется, их заточками называют. Да, только случайно ни один до меня не достал.

Похоже, беглые сидельцы. А то кто же их в робе выпустит?

Заточки на всякий случай отшвырнул ногой в сарай.



Но надо осмотреться, может еще где гости спрятались. Веревочка в сарае нашлась, связал на всякий случай руки Тасиному клиенту, подобрал топор и пошли мы с Тасей на разведку. На разведку то пошел я, а Тасю позвал, чтобы не так страшно.



Вижу, лёжка в траве у сарая. Трава местами пожухла, значит, лежали долго. Две ямки – два человека. Следы по бурьяну читаются легко, хоть я и не следопыт.

Пошли по следам. След от сарая ведет в сторону озера, вдоль озера на юго-восток метров так сто, потом уходит прямо в воду. На берегу четыре пластиковые канистры из-под Лукойловского масла, связаны попарно. Так, плавсредства нашли, в двух экземплярах по числу сидельцев. Третьего не предвидится, но погоня возможна, даже вероятна.



Вроде мы с Тасей и в своем праве, самооборона, но как-то не хочется это доказывать. Тем более, не местные мы. Так что пусть лучше погоня пройдёт стороной.



Тася побродила по воде, отмылась. Осмотрел внимательно, правая брыль немного кровит, а больше ран нет. Хвалю её за проявленный героизм, а она понимает, от удовольствия сияет прямо.

Собрал плавсредства и пошли обратно. Тётя Тася гордая до невозможности, идёт как балерина на цыпочках.



Теперь уже руки не трясутся, поискал пульс на тощем. Не нашел. Ну и хорошо, был бы живой – сомневаюсь, что смог бы добить, пришлось бы идти сдаваться.



Судя по всему, сидельцы увидели с воды дом и решили попытать счастья. Раз еще одеты в робу, значит, утекли недалеко отсюда. Подошли, когда я уже косил, и залегли, оценивая обстановку. Тася, наверно, до того на дрова забралась, вот они ее и не видели.

А когда я рядом поставил топор, решили, что вот он, миг удачи. Старший забрал заточку у молодого, и тот рванул к топору – но не учел собаку. Та прыгнула, схватила его за лицо и повалила, задев второго. А второй из-за толчка сбился с траектории и успел аккурат на мои вилы. Не будь заминки, не он бы погиб, а я.

Ну, а как первый помер, уже неважно, Может, от падения, а может Тася ему шею свернула – всё-таки если пролетающие 50 кило хватают тебя за лицо, шея может и повернуться. А может, и от болевого шока.

Что для меня неожиданно, Таисия прыгнула молча, как дремала, так и прыгнула. Ну, а что не почуяла ворога – это прокол, да.



А раз зона недалеко, то могут идти по следам и нужно озаботиться их сокрытием. Для начала убрать тела.



С одной стороны, хорошо, что не в городе, свидетелей мало. Но реальные варианты не очень хороши.

Проще всего утопить на глубине, но как туда попасть без лодки? Я уж не говорю, как одному справиться с телами? Если привязать груз, да утопить у дома, запросто вычислят. Тогда про самооборону можно забыть. И еще, если за ними погоня, то на воде я буду как на ладони. Подъедут и поинтересуются, что я тут делаю.

Можно, конечно, вывезти на машине и сбросить в болото у дороги, но желательно проехать за деревню, если найдут здесь, я буду первым подозреваемым. А незаметно проехать через деревню может не получиться. Да и на дороге может патруль попасться, остановят – мало не покажется. Одно тело в Ниве еще можно спрятать, два – никак.

Получается, надо прикопать. Только как быстро сумею выкопать, не придут ли поисковики раньше. Да и следов будет море, пока не зарастёт.



А если с камнем поговорить?



Быстренько поднялся на холм, сел.

– Привет – говорю

– И тебе привет.

– Слушай, у меня образовалось два мертвых тела, не мог бы ты их переправить в воду, туда, откуда первые пришли?

– Мог бы. Энергия на переход нужна, но пока достаточно

– Отлично. Тогда я их сейчас притащу – и бегом вниз.

А тачка, как назло, не в порядке. Попробовал колесо подкачать – получилось, но только нагрузил – сразу спустило. И то, резина старая, сколько ж ей жить. Так что пришлось катить в горку на ободе. С трудом, но дотащил.

Выгрузил на камень, сел в отдалении.

– Ну, как, пойдет?

– Да, пойдет. Но он же свежий, еще не разложился. Скажи, тебе обязательно нужно отправить его именно на то место, откуда пришли первые?

– Нет, мне нужно убрать его отсюда поскорее и чтобы тут не было следов.

– Тогда я его приму как жертву. Помещу в хранилище. И энергии меньше потребуется, и материал может пригодиться.

– Ну, хорошо. Тогда я пошёл за следующим.

С пустой тачкой легче, конечно, сбежал легко. Таисия сидит у второго тела, блюдёт.



А второе тело намного тяжелее оказалось. Мало того, что сиделец крупный, из него вилы не смог вытащить. Ну, не то, чтобы силы не хватило, но не смог упереться ногой в тело. Дёрнул раз, другой и решил не заморачиваться. В конце концов и его дотащил, дождался пока с хлопком исчезнет и отправился вниз.



А внизу тоже работы до фига.



Снова взялся за косу и топор, обкосил сарай, захватив лёжку сидельцев. Траву не трогал, а ветки и кусты собрал, бросил на место разборки. Хорошо бы дождик кровь замыл, но пока и так сойдет.



Теперь место высадки надо превратить в место рыбалки.

Выкосил на берегу пятачок, но без фанатизма. Не заметят – и не надо.

Тропу у самой воды не тронул, а дальше прошел с топором и секатором, чтобы видна была рукотворная дорога.



Вернулся, разжёг небольшой костерок – дымарь, из обрезка доски сколотил подобие скамеечки. Поставил пустую банку с землей, якобы из-под червей. Живописно бросил бутылку из-под водки. Костерок затоптал.

Вот, теперь видно присутствие цивилизованного человека. Хорошо бы еще банку из-под Кока-колы, но нету.



Тем временем и сумерки подоспели.

Разжёг еще один костерок под ветками около сарая. Ветра нет, ветки сырые – пусть дымит.



Зашел в дом и увидел перец – тут и вспомнил, что нужно отбить запах. Прошел по тропе с перечницей.



Вечером бутылку Абсолюта мы всё же допили. Ну, допивал, конечно, я, Тася сидела рядом и слушала. Всё же боевая подруга, получается.

Потом слышал, как пришла гроза, поливало прилично. К сожалению, грохотало далеко, в холм не попало.



Наутро проснулись от грохота. Вертолёт методично обшаривал берега, кружа над некоторыми точками по несколько заходов. Покружился и над нами, я вышел из дома и помахал ему, дескать, всё в порядке. Хорошо, думаю, что канистры прибрал и сжег. А дождь вообще божий дар.



Наладил косу, топор и снова на расчистку. Тася бдит.



Во второй половине дня залаяла, сначала привлекая внимание, потом злобно. Слышу, машина со стороны деревни. УАЗик остановился перед ручьем, вышел мент и двое в военной форме с автоматами. Ага, пропажу ищут. Взял Тасю на короткий поводок, жду.



Гости поднялись к дому, Тася изображает голодного дракона, хрипит и бросается, рвется с поводка. Обернулась на меня, дескать, правильно ли делаю. И опять рвется. Погладил её, в смысле, молодец, демонстрация отличная, говорю –Сидеть! – она и села, молчит.

Мент подошел метра на три, смотрит с опаской.

– Здравствуйте – вежливо так говорит – я старший лейтенант Привалов – и удостоверением махнул.

– Здравствуйте – отвечаю – а я Александр Николаев, новый хозяин тут. Извините, руку не могу пожать, собачка не даст.

– Да-да, понимаю. И давно вы тут обитаете?

– С неделю примерно. Купил давно, а вот только теперь приехал, обживаться начал.

У мента аж глаза заблестели. Приободрился, что я так удачно к побегу подгадал.



– Скажите, вы не замечали вчера кого-нибудь неизвестного?

– Нет – отвечаю – мы с собачкой вообще тут никого не встречали. Вечером, правда, принял на грудь, уснул крепко, мог и не слышать. Собака в доме ночует, городская. А людей три дня не видел. Привозил бабушек из деревни помочь прибраться, и всё, больше никого. А что случилось-то? Вертолет вот летал сегодня, похоже искал что-то – надо спросить, думаю, иначе подозрительно будет.

– Да вот в соседнем районе бежали двое заключенных, есть предположение, что они могли отправиться в эту сторону – а сам по сторонам зыркает, думает, что незаметно для меня – А можно документы ваши посмотреть? А бойцы тут вокруг посмотрят, нет ли кого.

Что ж не показать, пошли в дом, Тася порыкивает, но в меру.

Достал паспорт, документы на хозяйство. На столе видны следы холостяцкой посиделки, бутылка пустая и стопка. Хорошо, одна.

Мент въедливый оказался, тщательно купчую проверил, кадастровую выписку, печати на свет попытался посмотреть, лампу поискал, но тут облом, света то в доме нет, только из окошка. Паспорт подозрений не вызвал, так, пролистал и переписал данные.

– А чем заниматься здесь собираетесь, Александр Николаевич?

– Да сам пока не знаю – решил быть по возможности честным – хозяйство-то купил по случаю, тогда и деньги были, и бизнес небольшой. Теперь с этим сложно, вот и приехал посмотреть, то ли новую жизнь начинать, то ли продать. Пока настроен остаться, а с занятиями не определился.

– Ясно. Могу я дом осмотреть? – похоже, остаюсь под подозрением. Понимаю его – как специально к побегу приехал. Да и мне подумалось, что не случайно сидельцы сюда приплыли. Могли знать про пустующий дом на отшибе, ой, могли. А мы с Тасей им карты попутали.

– Конечно.

Показал все комнаты. Лейтенант пустые бутылки увидел, – Ого! – поднял одну, посмотрел вопросительно.

– От прежнего владельца – говорю – две даже полные были.

– И как водка?

– Не испортилась.

Забрался по крутой лестнице на чердак, перебрал весь хлам. Естественно, никого не нашёл. Открыл подпол. Мент молодец, фонариком внутрь посветил, спустился, присел, ищет следы. Ну, за это я спокоен.

– Сам туда еще не лазил.

– Вижу.

Выбрался, вышли с ним на крыльцо. А там уже и солдатики подошли.

– Чисто – один говорит – вокруг обошли, трава нетронутая, проходы только на холм и к воде. В баню вот не попали.

– Так проверьте – ключи снял и протягиваю.

Смотрю, солдаты тоже не халтурят. Замок сняли, глянули внутри. Потом нашли лаз наверх, один и туда забрался. Вышли, обошли еще раз по периметру, не примята ли трава.



– Ну, ладно – подобревший лейтенант стал прощаться – вы тут всё же осторожнее, может они затаились и позже заявятся. Звоните, если что – и визитку протягивает

– Какое звоните – отвечаю – здесь не то что связи, света нету.

– Ну, да, не подумал. Собачка у вас хорошая, я бы на их месте и не сунулся. Ружьё-то есть?

– Не сподобился пока. Да и как это, в человека стрелять, что ли?

– Так то оно нельзя, конечно, но в этих – и не грех. Они в больничке двух женщин сначала изнасиловали, потом глаза выкололи. Если солдаты случайно их застрелят, я постараюсь увидеть попытку к бегству.



Наконец, уехали. Тасю выпустил из дома, та как ищейка пустилась носом по следам солдат, не притаились ли где.

Подошел к сараю, дверь притворить – а у двери две заточки валяются. Да, опростоволосился я. Похоже, солдаты не заметили – но могли взять на заметку и устроить наблюдение. Пустят дрон, его и не видно, а хутор как на ладони. Если что, надо будет сказать, что сам еще не знаю, где какой инструмент. Понятно, что сидельцев не найдут, но привлекать внимание к Камню не хочется.

Послонялся по двору – уже появился двор – пошел на холм.



– Привет! – сел на камень

– Приветствую тебя, жрец. Я доволен, что ты жив. Сегодня ко мне приходили враги, искали что-то.

– Так они искали тех, кого ты вчера утилизировал.

– Непонятное слово. Может быть, принял?

– Ну, принял, можно и так сказать.

– То есть это твои друзья, пришли на помощь?

– Да нет, не друзья, но и не враги. Они сами ловили тех двоих и лучше пусть не знают, кто их опередил.

– Я тебя не выдам. Они ушли?

– Да, недавно.

– Тогда прими своё оружие – хлопок, и на камне лежат вилы – трофеи тебе нужны?

– Да ну их.

– Не понял, тебе нужны трофеи или нет?

– Не нужно, пусть никто не поймёт, что они тут были.

– Понятно. Но я их сохраню, вдруг, потом понадобятся. У тебя странное оружие. Я такого не встречал. Мне кажется, оно дешевое и недостойно тебя.

– Это и не оружие. Так, схватил, что под руку попалось.

– А какое у тебя есть оружие?

– Да никакого нет. Но теперь обзаведусь.

– А какое ты хочешь обзавести?

– Пока не знаю, буду в городе, куплю что-нибудь. Ружье, наверно, и что-нибудь типа ножа.

– Что такое ружьё, я знаю, но без образца не создам. А достойный тебя кинжал сейчас подарю, я его давно сделал. Вот, прими дар.

– Хлоп – и на камне возникает нечто. Кожаные ножны с золотым рисунком венчает светло-коричневая рукоятка.



– Благодарю – и беру подарок, в руку скользит кинжал. По лезвию струится тонкий рисунок, материал непонятный, такой же серо-желтый. Рукоятка обтянута шершавой кожей, в головку вставлен ограненный камень размером с горошину. Гарда односторонняя. Лезвие шириной сантиметра 4 слегка изогнуто, заточка с одной стороны.

В балансировке я ничего не понимаю, но лежит в руке удобно и привычно.

А камень тем временем:

– Кинжал зачарован на бросок и возврат, следует взглянуть на место, куда нужно попасть и пожелать этого. Для возврата захотеть, чтобы он оказался в руке. Расстояние поражения и возврата не знаю точно, но около 30 шагов. Проверь сам.

– Подожди, как это зачарован? Быть такого не может!

– У первых могло и не такое быть. Сам я конечно не проверял, но их устраивало. Да, вот еще: кромка тоже зачарована на остроту, но с боков лезвие постепенно стирается.

– А что за материал непонятный?

– Вы называете его бронза. Первые всё изготавливали из бронзы разного состава, поэтому других образцов у меня нет. Есть еще костяные наконечники, но навряд ли тебе они нужны.

– Так что, этому кинжалу десять тысяч лет?

– Нет, я его не так давно изготовил, но образец прошел через меня давно.

– Подожди, а кто же зачаровывал?

– Я и зачаровал. Чары в камне, не вынимай его. Если нужно спрятать камень, можешь замазать или заклеить, но не вынимай.

– Так что, я теперь могу поразить любую цель без всяких навыков?

– Точно не знаю. Чары я наложил именно такие, но нужно тебе самому попробовать. Поймешь, что всё в порядке, смочи камешек своей кровью, тогда будет слушаться только тебя. И глаза другим отведет.



Да, приплыли. Это ж надо, волшебный нож! Нет, что-то не верится.

– Ну, угодил. Еще раз спасибо, пойду опробую.

Камень не ответил. Ну и ладно, встал и пошел.



Ничего похожего на мел не нашел. Прицепил три рекламных листка на сарай, отошел метров на 10, выбрал листик, прицелился, бросил несильно. Попал! И лезвие прилично вошло в дерево. Забрал нож, метнул оттуда же, но сильно. Привычно попал, лезвие вышло из доски с другой стороны.

Забрал нож, отошел и метнул со всей силы. Уже привычно попал, нож вошел в доску до гарды. Хотел вытащить, никак, засел крепко. Дай, думаю, возврат опробую.

Отошел, поднял руку. Уперся в нож взглядом, командую: – Нож в руку! – и ничего.

Подумал, что он ко мне летит, без команд – ничего.

Закрыл глаза, представил нож в руке – и рукоятка тихо торкнулась в ладонь. Ага! Есть!

Уколол палец на левой руке, выдавил каплю крови, размазал по камушку. Ничего не увидел, не почувствовал. Ну и ладно.

Разметил колышками расстояние до стены и начал опытное определение параметров.

Получилось, что при броске со средней силой 100-процентные попадания удались до 32 метров, если расстояние больше – вероятность попадания резко снижается и на 35 метрах попаданий нет вообще. Если бросать со всей силы, попаданий в диапазоне от 32 до 35 метров больше, до 75%, но после 35 очень мало. Но есть.

Глубина проникновения зависит только от настроя, не от силы броска. Возврат кинжала до 35 метров уверенный, если расстояние больше – только если он не сильно воткнут. Предел для лежащего кинжала оказался немного за 40.

Острота бритвенная, но бронзу лучше поберечь и не использовать для работы.

Рассмотрел камушек. Невзрачный, похож на стекло, но бутылку чуть царапает. Возможно, алмаз.



Когда ложился спать, кинжал положил под подушку.




Глава 4


Однако, пора и другими делами заняться.

Нужно с документами разобраться, в магазины наведаться. Бензин тоже нужен.

Собрал пустых бутылок три пакета, бросил в багажник. Поесть-попить в дорогу. Подумал, взял одну из заточек – с полицией мосты навести. Скажу, нашел в сарае.

Деньги, документы, собака – и можно ехать.

Уже и замок на двери навесил – чувствую, не хватает чего-то. Понял – кинжал не хочет оставаться.

Вот как с ним в магазин идти? Или, не дай бог, металлоискатель встретим, устану оправдываться.

Понятно, на пояс не прицепишь. Можно приспособить под джинсовую куртку, там, кстати, и два отверстия в люверсах имеются под мышкой. Я думал, для вентиляции, а похоже для дела. Петельку только пропустить и к ножнам прикрепить.

Продел обувной шнурок, подвесил ножны. Ходить удобно, доставать немного не с руки. Короче, сойдет, не могу с ним расстаться.

А вот сел за руль – неудобно. Небось, атланты на лошадях перемещались, там рулить не требовалось. Распустил узел, сделал петлю под ножны. Теперь можно вложить, не выходя из машины.



Анна Ивановна суетилась в огороде рядом с домом.

– Здравствуйте, Анна Ивановна! В магазины собрался, не нужно чего?

– Ой, здравствуй, Саша! Конечно, нужно, много чего нужно. Сейчас соберусь. Ты ведь в Суоярви? – хозяйка вытерла руки и пошла к дому.

– Скорее всего, дальше, в Петрозаводск нужно. С документами дела есть, канистры купить для бензина, инструмент какой.

– Тогда один езжай – разочаровалась хозяйка – Если сможешь, купи нам свежего хлеба и по вкусному батону, всего по три. Ты прямо сейчас едешь? Деньги-то принести, или после?

– Да какие там деньги по сравнению с бензином! Привезу, и рассчитаемся. Бутылок вот еще захватил, заброшу и поеду.

– Ну, да – кивнула – Милиция-то к тебе вчера приезжала?

– А как же. Сначала вертолет кружил, потом и милиция, и солдаты с автоматами. Проверили всё, и уехали. Ничего не нашли.



Приятный день, прохладно, но солнечно. Дорога за три дня изменилась совершенно, теперь вокруг не болотца, а хвойный лес с редкими перелесками. Лес, правда, мрачноват – я привык к сосновым борам Карельского перешейка, а здесь больше ели. Но всё равно выглядят весело.

Бензина хватит до самого Петрозаводска, на заправку можно не останавливаться. Выехали на асфальт, немного прибавил газку. Но без фанатизма: на скорости выше 80 моя ласточка начинает кряхтеть, стучать, скрипеть и тёте Тасе это не нравится, тычет носом в моё ухо и требует ехать потише. Хоть и буквально требует потише, приходится ехать помедленнее. Звуки пропадают.

Примерно через час тётя Тася начала беспокоиться и намекать, что пора бы и остановку сделать, кустики проверить. Что ж, выбираю весёлое место с заросшей дорожкой.

На дороге никого, но лучше собаку отвести подальше. Мало ли подымет зайца и в азарте на шоссе выскочит. Зайца так и так не догонит, а машина может случиться.

Отходим по этой дорожке подальше от трассы. Так, чтобы и машину видеть, и собачку успеть остановить, если побежит. Интересных для собаки мест много, долго выбирает подходящее место. Наконец, находит, и устраивается. Отворачиваюсь, чтобы не смущать, бросаю взгляд в сторону дороги. Ой!

Визжат тормоза и возле моей ласточки поднимает пыль видавший виды Форд. А может, и не Форд, хрен разберёшь с такого расстояния. Какой-то гопник выскакивает из него, дёргает дверцу – о, господи, она открывается! – хватает с переднего сидения сумку и ныряет в Форд. Взревев мотором, тот уходит вперед.

Ну, да, сам дурак, расслабился. Нет бы машину закрыть, привык, что Таисия охраняет.

Возвращаемся к ласточке. Спешить нет смысла, даже если бы и догнал, что тогда делать? Ну, можно бы, конечно, номера записать и ментам передать, но толку-то?

Так, и что у нас пропало? А пропала у нас сумка с перекусом и водой, которую прихватил в последний момент. Ещё в ней походная миска, Таисии попить в дороге, если чистого ручья не найти. Документы и деньги на полу за сиденьем, туда не сунулись.

Ладно, и так доедем, в Петрозаводске перекусим.

Еду, и соображаю, что в эту же сумку я сунул и пачку напечатанных пятитысячных. Да, рассчитывал на них. Рассчитывал. Денег-то всегда не хватает.

Но, может, и хорошо, что уперли, не лежала у меня к ним душа. Фальшивомонетчик – слово длинное, и срок такой же.

Ладно, легко пришло, легко ушло. А воришкам не завидую – я-то знаю, что купюры неправильные, думал по одной спускать аккуратно, а эти дурачки влипнут. Как пить дать влипнут, и восторжествует справедливость. А вот красть не надо!



Хоть и крюк получился, но заехал к участковому, заточку отдать. Того не было, сунул под дверь с запиской. Дескать, нашел две, может, интересуют. И что буду у себя вечером.



В Суоярви всё начальство расположилось компактно. Конечно, не совсем всё, разные там пенсионеры не должны нарушать благолепие, но на улице имени вождя рядком построились все местные власти.

Начал я обход с налоговой.

Всяких недоимок мне насчитали изрядно. Хорошо хоть, с сельхозналогом обошлось, а за землю, за имущество набежала изрядная сумма. Но тётки прониклись моим враньём про тяжелую жизнь на чужбине, и каким-то образом отмазали от пеней. А уж налог изволь уплатить в этом году. А если учесть, что это до февраля, то оно и неплохо.

В электросетях мне сначала все отказывали и посылали в разные кабинеты – а их всего ничего. Наконец, нашел кого-то не слишком занятого и сумел донести свою проблему.

Достаточно грубая прикидка убила суммой в 10 миллионов. Вот уж не ожидал. Надо присмотреться, может, получится к ручью приспособить генератор. Правда, были намёки, что наличные деньги могут значительно снизить стоимость работ, но у меня пока и безнала-то нет.



С землей оказалось сложнее. Нет, мне никто ни в чём не отказывал, все были вежливы и предупредительны. Но вообще никакой конкретики и ясности, что делать.

На документах о собственности нашел телефон проходимца, который мне давно сосватал хутор. Позвонил. Оказалось, того уж нет, но фирма осталась. Объяснил, что хочу уточнить границы и возможно их расширить. Также хочу поговорить об аренде прилегающей земли.

Что деньги животворящие с людьми делают! За ваши деньги любой каприз.

Поехал в Петрозаводск.

А там небольшая контора, офис из двух комнат и секретарь на ресепшене. Босс отдельно, ну а нам его и не надо.

Объяснил, что хочу разобраться с границами и может быть расширить их. Справился насчет лесочка – вытащили карты, прикинули. Оказалось, это не лесной фонд, можно прирезать. Но лучше взять в аренду.

– Мне – говорю – нужно, чтобы холм точно вошел в границы. Я там на вершине хочу вышку поставить для связи.

Долго искали подходящую карту с высотами, но не нашли. Договорились, что завтра я их встречаю в деревне и едем на место.

А пока отправился по магазинам.



Без проблем добрались с Тасей до деревни. Анна Ивановна увидела, вышла навстречу.

– Заходи – улыбнулась – чаю попьем с первым вареньем.

Я и не против, есть что обсудить. Взял пакет с дежурными пряниками, пакетик Коровки.

– Вот, к чаю – отдал хозяйке – Ничего, что я опять с собачкой?

– Ладно, – смеётся – потерплю как-нибудь.

Бабуся основательно приготовилась, рядом с домом на чурбаке натуральный самовар сияет. Сверху труба нахлобучена, на земле таз с шишками.

– Неси – командует – самовар на веранду.

Взял за ручки, благо деревянные и не горячие, поднял, труба упала.

– Ох уж эти городские! – Хозяйка подскочила, трубу тряпкой схватила, положила на чурбак. Сверху какую-то крышку присобачила – Ну вот теперь неси на стол.



Верандочка маленькая, примерно 2 на 3 метра. Открытое окно затянуто мелким тюлем, на дверях тоже тюлевая занавеска. Остальные окна с частым переплетом не открываются.

Под открытым окном столик застелен скатертью, три стула по сторонам. На скатерти две чашки с блюдцами, стеклянная вазочка с желтым вареньем. Розетки с ложечками. По центру надраенный медный поднос, явно для самовара. Туда его и угнездил.

У хозяйки и чайничек заварочный приготовлен. Налила в него из самовара кипятка и поставила сверху, на место крышки. Под краник на поднос поставила что-то вроде мисочки латунной, под цвет самовара. Пряники мои пристроила в красивую емкость.

– Откуда же – спрашиваю – красота такая? Только в кино и видел.

– Да – говорит – самовар старинный, приданое моей прабабушки. А вот варенье свежее, вчера варила, попробуйте – и кладет в розетку.

Попробовал, Кисловатое, но приятное.

– Это из чего же? Вроде ягод нет еще?

– Да не ягоды – и чай наливает – ревень это.

– За что – я поперхнулся– это же слабительное!

– Да ты не бойся, слабительное это если ведро съешь, а так очень даже приятное.

– А что это такое, я всегда считал, что варенье из ягод делают.

– Лопух такой. Растёт быстро, уже созрел вот.

– Никогда не встречал.

– Может, тут и не было раньше. Мама моя много чего сюда привезла.

– А вы что же, не местная?

– Нет, мы из переселенцев. Здесь почти все переселенцы, хотя карелы местные тоже есть. Тут до войны финская территория была, так финны ушли, а нас на пустое место привезли.

– Это как, насильно?

– Да нет, вроде как добровольно, завербовались как бы. Нас тут много из Ярославской области, мои родители в 1947 году переехали одни из первых. Потом и другие переезжали.

– И что же, так финны и ушли?

– Да, мама говорила, дома стояли открытые, ничего почти с собой не брали. Может, думали, что скоро вернутся, а оно вон как.

– То есть бросили всё там и переехали?

– Почему бросили? Много чего с собой взяли. Мама говорила, что корову с собой привезла, с ней старших сестёр и брата подняла. Я-то уже позже родилась, а первые годы голодно было. Только в 1949 году полегче стало, пока Сталин что-то сделать не распорядился.

– А что тут раньше было?

– При финнах не знаю, а при мне колхоз тут был. Потом совхоз. Деревня наша была большая, школа своя была, клуб, магазин был. Кино привозили по выходным.

– А чем колхоз занимался?

– Да всем понемногу. И картошку сажали, и овёс. Горох вот помню, мы маленькие всегда его таскали, а взрослые ругали не за то, что таскаем, а что мнём. Хорошо тут было.

– То есть земля тут не пустая, можно на ней выращивать?

– А, ты прикидываешь, чем заниматься? Тут я не советчик, сама городская была. Теперь вот только картошку сажаю и огород. Да и то дочка с зятем помогают. Ну и сын, но он редко приезжает. А дочка часто, вот внуков жду на лето. Скоро приедут.

– А легенды какие-нибудь местные помните? Про старинные клады, например?

– Да какие у нас легенды, все же приезжие. Хотя вот наезжали как-то личности лет пятнадцать назад, какое-то место силы искали. Ходили по деревне такие смешные, с проволочками в руках. Вроде не нашли. Им на Воттоваару нужно было наверное, там у карелов какие-то жертвенники древние были. Так подсказал им кто-то из наших, те и уехали. Ещё один краевед приезжал, давно уже. Говорил, что когда-то тут была новгородская деревня, называлась Лисий Ручей. А потом при финнах её назвали по-своему, Лисяйоки, а это по-ихнему значит приток, а какой же тут приток? Речка вон настоящая, а не приток вовсе. Краевед не искал ничего, лекцию читал. Получается, деревня наша старше Ленинграда лет на двести, за это время вполне могли клад зарыть. Только какой клад у крестьян?

– Ты-то как, разобрался с делами?



– Почти, – кивнул я – съездил в Суоярви и в Петрозаводск, с долгами определился. Сунулся по поводу электричества, но там такие цены, что пока никак. Вот завтра землемеры приедут, договорились тут встретиться.

– То есть решил, что остаешься?

– Да, это теперь точно. Вот когда переберусь совсем, не знаю. Хотелось бы к зиме, но без света мне никак. Может, свой генератор поставлю.

– Это как же?

– Да предлагают теперь. Маленькая ГЭС на хозяйство. Сразу затраты, зато потом почти бесплатно.



– Значит, точно остаёшься. Тогда вот что скажу – хозяйка понизила голос – Милиция у тебя была, да что-то им не понравилось. Про тебя спрашивали, долго расспрашивали. Двое остались, у Валентины ночевали, днём в твою сторону ушли.

Да, думаю, это я удачно заточку отвёз.

– Ну, – говорю – это пускай. Нету там никого.

– Могут еще придти. Валентина слышала, бандиты к твоему дому должны выйти, там план какой-то нашли. А эти-то могут и сюда заявиться. Я тут единственная из дома выхожу, а подружки мои вообще по домам сидят, трясутся. А я, выходит, самая смелая, раз в день всех навещаю. Ночью еще милиция есть, а днем вообще ни одного мужика.

– Нет – говорю – не могут.

– То есть как – ахнула – не могут? Ты их, что ли…

– Нет, не я. Собачка у меня есть.

– Батюшки, двоих…а найдут?

– Не найдут. И ничего не докажут – я прижал палец к губам – Но говорить не надо.



А тут и полиция пожаловала. Ехали ко мне, но увидели машину и тормознули.

Распрощался я с бабушкой и отправился вторую заточку демонстрировать.

На этот раз в УАЗике кроме знакомого лейтенанта Привалова приехали двое в штатском. Я провел всех к сараю и продемонстрировал лежащую рядом с топорами заточку. Двое остались рядом с ней что-то фотографировать, а мы с лейтенантом пошли в дом.

Таисия, услышав чужие голоса, настроилась решительно, входная дверь содрогалась от её ударов. Как мог, успокоил её через дверь.

– Давайте – предложил мент – лучше на крылечке посидим.

Присели на крылечке.

– Это очень хорошо, что вы привезли заточку. На ней нашли отпечатки обоих бежавших. Видимо, они как-то прошли мимо вашего дома. Вы заметили, что-нибудь пропало?

– Да я до того только один раз в сарай и зашел. Замок сбил, новый не повесил. Так вроде ничего крупного не пропало, а что там лежит, и сам не знаю. Косу вот видел, топоры. Вилы остались, а сколько там чего было – понятия не имею. Думаете, они что-то взяли, раз бросили заточки?

– Может быть, может быть. Я здешний участковый еще с 90-х, меня больше волнует порядок на участке. Прокурорские вон выемку сделают, им всё равно, а у меня участок больше тысячи квадратных километров, и где-то на нём эти гады ползают. Они очень опасны, это уже не люди. К вам претензий нет, но вот чую, что недоговариваете. Что-то уж очень вы спокойны

– Так собачка у меня – я пожал плечами.

– Собачка- это да, но что-то вы знаете. – Помолчал немного – вот я сейчас вам задам вопрос не для протокола, можете не отвечать. Но мне важно знать: я тоже могу не беспокоиться?

Тут я подзавис. Сказать «нет» – совесть замучит, мент кажется честным и вызывает доверие, хотя верить менту… .А сказать «да» – практически признаться. Но тел нету, если не беспредельничать, ни в чем меня не обвинить. А если лейтенант будет пусть не союзником, а хотя бы не врагом – это может оказаться полезным.

– Даже не знаю, как быть – замялся я – очень вы меня озадачили.

– Спросите у кого угодно – давит старлей – я всегда держу слово. Могу обещать, то, что вы скажете, я не использую вам во вред – отвернулся от меня, прикурил от спички…

Я помолчал. Хотя – чёрт с ним

– Ну, насколько мне подсказывает моя интуиция, можете не беспокоиться.

– Так. Вы уверены?

– Я-то уверен, но интуиция дело такое…

– Ну конечно. А интуиция не подсказывает, что случилось?

Тут я опять крепко задумался. А мент сигарету вытащил, на меня не смотрит, но весь в напряжении.

– Мне почему-то кажется, что произошел несчастный случай.

– Вот как?

– Так мне кажется.

– Подробнее можно?

– Нет. Видите вот, собачка у меня хорошая. Так люблю её, даже купил в Петрозаводске говядины побаловать. Заслужила.

Помолчали. Лейтенант затянулся пару раз.

– Ну, ты даешь.

– Просто повезло.

– Ладно. Мы уедем сейчас, и пост я сниму. Небось, бабушки уже сообщили?

– Ну, да – не стал отпираться.

– Так что можешь спокойно прибраться – лейтенант затушил окурок и поднялся.



Фальшивомонетчик из меня не получился. Но быстрое обогащение из головы не уходит.

Пошел на холм.

– Привет!

– И тебе, жрец, привет.

– Скажи, вот в твоём кинжале камушек есть. Ты можешь сказать, не из похожего ли вещества вот этот – и кладу кусочек угля.

– Похож. Но частицы расположены иначе, и есть посторонние примеси.

– А мог бы ты наделать мне таких камушков, как в кинжале, если я принесу тебе вот таких чёрных?

– Могу. Могу и без твоих чёрных, но с ними лучше. Сколько тебе надо?

– Сначала давай штук сто, потом посмотрим.

– Неси тогда свои чёрные.

– Подожди. Вот еще вопрос: я купил для зверя мясо, боюсь оно на такой жаре быстро испортится. Ты можешь его сохранить?

– Могу, сколько хочешь. Тоже неси. Но можно и проще, у меня есть принесённые в жертву животные, мне они не нужны, могу отдать.

– Подожди, это сколько же лет они пролежали?

– Нисколько. Это у тебя прошло много лет, а в моём «нигде» нету времени.

Спустился вниз, набрал в мешок углей. Забрал половину мяса, положил в пакет.

Возвращаюсь к Камню, кладу мясо на камень. Оно с хлопкОм исчезает. Сажусь, высыпаю уголь.

– Ты постарайся сделать их неодинаковыми по форме. И размерами примерно с такой, как в кинжале, но часть побольше, до трети, а часть поменьше, так же до трети.

– С размерами понятно, а с формой не понял.

– Мне нужно, чтобы они выглядели, как случайно собранные, и не были бы совсем одинаковые. Чтобы никто не подумал, что их изготовили.

– Всё равно не совсем понятно. У меня есть сколько-то заложенных камней, может, мне скопировать их форму и сделать чуть разные размеры?

– Ну, давай попробуем.

С треском на поверхность высыпалась горсть стекляшек. Собрал рукой, рассмотрел. Вроде, такими я их и представлял.

– Наверно, пойдет – говорю – подожди пока, за тарой схожу.

– Что такое тара?

Ох ты ж боже мой! И это искусственный интеллект от инопланетного разума! Пора бы уже поумнеть.

– Тара это вместилище для товара.

Принёс канистру из-под воды.

– Давай, говорю – сыпь ещё потихоньку.

Тот и сыпанул.

– Стоп – кричу – стоп! Наверно хватит. Подожди, соберу пока.

– Это как – подожди? Я всегда здесь жду.

– Ну, в смысле, прервись. Не сыпь камни.

Собрал аккуратно все стекляшки, тщательно проверил, чтобы на земле ничего не осталось. Мне-то угля не жалко, но не дай бог, кто случайно найдёт и узнает алмаз – на этом можно будет с участком и с Камнем распрощаться. Места глухие, свидетелей нет.

Получилось чуть больше половины канистры по высоте.

– Хватит – говорю – больше не надо. Скажи, у тебя большие затраты получились?

– Нет, совсем небольшие. Почти никаких.

– А вот другой драгоценный камень сделать сложно будет?

– Что значит драгоценный?

– Дорогой, красивый. Но не всякий красивый, я и сам не знаю, какие из них дорогие. Да и не все они красивые, вот те, что ты сделал, совсем некрасивые, но драгоценные. Может быть, я в этом плохо разбираюсь.

– Сделать могу любой камень, который ты мне дашь. Будет проще, если у меня есть все нужные для этого частицы, но могу и частицы изготовить. Только может не быстро. Приноси образец.

– А затраты силы возрастут?

– Ненамного. У меня мало сил на явление предметов к тебе, а камни небольшие, весят мало.

– А были у Первых камни, которые они ценили?

– Были. Они ценили те камни, которые ты получил.

– Так они же некрасивые.

– Их ценили не за красоту, а за свойство удержания чар. А украшения они делали из другого, это не камни. Вот, посмотри.

И рядом со мной возникла крупная, больше сантиметра в диаметре, жемчужина. Поднял, рассмотрел.

– Да – говорю – знаю такое, это не камень, это жемчуг называется, его добывают из раковин. Но не представляю, сколько он может стоить. А что еще они ценили?

– Если ты говоришь про украшения, то металл. Жёлтый сплав, ты его называешь золото.

– Ну золото понятно. А скажи, книги у них были?

– Книги? Я представляю, как они у тебя выглядят, но не понимаю, что ими делают. Поясни, тогда, может, отвечу.

– В книгах записана информация, то есть сведения, специальными знаками. Так как, было подобное?

– Не видел. Знаки у них были, но так много не видел. Может, и были, но через меня не проносили.

– А ты знаешь только про то, что прошло через тебя?

– Да. Ещё слышу, что происходит около моей тени.

– И что же, ничего не видишь?

– В твоём мире нет, а в себе я представляю весь предмет целиком. Ну, могу ещё обследовать небольшой предмет, лежащий на моей тени, но это долго и требует больших затрат.

– Это как же? У тебя есть что-то вроде щупа?

– Нет. Я могу приподнять тень над поверхностью, и тогда предмет как бы проходит в меня. Но не совсем проходит, а его образ. Я не знаю, как это объяснить.

– Я бы назвал это эмуляцией перехода, но да бог с ним. Давай, попробуем завтра с этим разобраться, сегодня устал уже. Спасибо за алмазы.

И пошел готовить ужин.



Оставшееся мясо нарезал на кусочки, залил водой, дал вскипеть. Слил воду, мясо выложил тёте Тасе в миску, пусть остывает. Не привыкла к сырому, а где тут ветеринара найдёшь, если что не так.

У самого ужин попроще, хлеб и колбаса. Ну, и чай из пакетика.

Сижу, занимаюсь размышлизмами.

Похоже, у моего приятеля две системы с разными источниками питания. Отдельно система синтеза и хранения, отдельно система перехода и коммуникации. На второй блок питания сдох до такой степени, что пришлось отключить даже часть функций управления. И если подпитать его, то функции должны подключиться и парень поумнеет. Опять же, и переход станет работать без проблем, можно будет использовать как хранилище. Например, форель выращивать в озере, а в нём хранить, когда спроса нет. Или огурцы летом вырастить, а зимой поставить в Питер.

С коммуникацией тоже неудобно. Я-то полагал, Искусственный Интеллект – а ведь это он и есть – давно должен разобраться с языком. А он усвоил примитивные понятия, аналоги тех, что встречались у его древних хозяев, и дальше никак. И безынициативный – считал в голове образ книги, но не поинтересовался, что это такое. Надо парня учить. Завтра поговорю с ним и пусть копается в моих мозгах, ничего страшного. Даже если и найдет что неудобное, всё равно никому не скажет. Да и скажет – кто ж ему поверит, каменюке гранитной, супротИв слова гражданина Российской Федерации.

Чтобы жизнь была интересней, для начала можно провести к нему эфирное радио, там сигнал аналоговый, думаю, разберётся. Положить выводы с усилителя на поверхность, электричество он должен чувствовать. А можно и просто динамик поставить рядом, он же ощущает звуки, если в его сфере. Надо узнать, какая у него чувствительность. Может, и без усилителя обойдёмся, поставить ему приёмник на батарейках, и хорош. Да, и приёмник надо купить почувствительнее, а то в автомобильном сплошь финская речь, а нам надо русского парня растить. Эх, жаль, сегодня не сообразил.

А когда начнёт быстрее думать, можно попробовать и телевизионный сигнал расшифровать. Подать ему сигнал, и я рядом лягу, буду параллельно ту же передачу смотреть.

Да, но сначала нужно объяснить устройство телевизора, вернее, устройство сигнала, чтобы знал, как преобразовывать. А для этого надо начать со школьного курса физики. И математики. Что же мне, репетиторов ему нанимать? Лабораторные работы проводить?

А ведь может, и придётся. Не репетиторов, конечно, а самому с ним сидеть. Купить ноутбук, на флешках или на дисках информации побольше, всяких курсов, и лежать с ним, показывать и рассказывать.

Хорошо бы конечно, избавиться от необходимости лежать. Надо попробовать, может через медный провод получится соединиться? Обмотал голову медным проводом, конец под зад, и можно открывать голову в сидячем положении. А то работать с ноутбуком, лежа плашмя на спине, не очень удобно. Совсем даже неудобно.

А если сумеет ТВ сигнал расшифровывать, можно мне на лоб камеру присобачить, будет ему эффект присутствия. А если к дрону камеру приделать, тогда можно окрестности облететь. Можно и старый портал поискать. Вдруг там что осталось.

Но это уже на дальнюю перспективу.




Глава 5


С утра снова устроил тёте Тасе праздник живота – получил от Камня припрятанное мясо и нарезал ей в миску. Псина наелась до состояния нестояния и вежливо помахала хвостом, благословив на отъезд.

Что хорошо, Камень обещал выдавать точно такой же кусок по первому требованию – то есть он будет создавать говядину из той дичи, что хранит.



Землемеры уже ждали в деревне. Пересели ко мне и по накатанному маршруту добрались до участка. За разговором со мной поделились местными новостями.

Оказывается, моих крестников ищут по всей республике. Посты на дорогах не сняты, у всех мужчин проверяют документы. Если меня вчера проверяли только у выезда на трассу, то теперь и у Петрозаводска, и еще где-то. В зомбоящике пугали, что уж очень они нехорошие, редиски прямо. Свезло мне, спасибо тёте Тасе.



А она уже встречает. Но пришлось увести её в дом, потом уже выпустил землемеров. У них один инженер, двое помогают.



Довольно бодро зафиксировали постройки, по моей просьбе вбили колья на угловых точках периметра. Холм вместе с Камнем оказался в периметре, уже хорошо. Попросил прирезать гектар 10 чернолесья, вместе пошли смотреть контуры. Мне-то нужно, чтобы Камень был в середине участка, а им не очень удачно наплёл, что буду грибы выращивать. Специальные. Мужики удивились, но дело сделали, пометили границы кусочками полосатой ленты. Правда, возились долго, упавшие ветки и стволы легли непролазной преградой.

Я туда забрёл первый раз, но хоть знаю теперь, что арендовать буду. В основном, ольха и черёмуха, много рябины. Редкие кряжистые сосны разбросаны без всякого порядка. В одном месте сыровато, а в основном сухо, перепады высот в пределах 2 – 3 метров. Обнаружилось и болотце, но мы не стали включать его в периметр.

Хотел включить и скалистый участок с ручьем, но мужики отговорили. Зато присоветовали прирезать кусочек на том берегу речки – дескать, иначе нельзя поставить мост. Ну и разметили, тоже кольями обозначили.



Договорились со старшим, что пока что они всё будут готовить, а для оформления им от меня потребуется либо личная подпись, либо лучше доверенность.

– Ладно – говорю – через неделю заеду, оформлю.



Довёз их в деревню до машины, вылезаю, чтобы выпустить – Нива, она такая, чтобы с заднего сиденья кто выбрался, то выйти должны все. А тут прямо войсковая операция.

Откуда ни возьмись – на самом деле, из засады – то ли полиция, то ли еще кто выскакивают, «стоять!», кричат со всех сторон и к нам бегут. Человек шесть. Но без масок.

Ничего себе – думаю – только вчера алмазов запас, а эти уже здесь. И кинжал так некстати с собой.

Но стою, что делать. Землемеры мои тоже обалдели. А эти почти как в кино налетели, сериал какой-то вспомнили:

– Ноги расставить, руки на машину

А четырем мужикам с расставленными ногами вокруг Нивы непросто расположиться. Топчемся в растерянности, один руки поднял, я просто опешил, стою столбом. Но, кажется, это всё, что менты из кино запомнили, валить лицом в грязь и надевать наручники не стали. Старший руку поднял, своих придержал:

– Документы предъявите – и своим – вроде не те.

Землемеры-то документы вытащили, там уже разговор пошел, а у меня и нет ничего, только нож за пазухой.

– Здешний я – киваю – вон, Анна Ивана меня знает.

– Посмотрим. Оружие есть?

Вот, думаю, влип! Развожу в стороны полы на куртке, там кинжал слева прицеплен.

– Вот – показываю.

– Вы мне тут не шутите, гражданин, если есть оружие, так и скажите!

– Больше нет ничего.

А тот уже забыл, похоже, о чём спрашивал, к Анне Ивановне повернулся:

– Знаете этого гражданина?

– Знаю – кивает – это с дальнего хутора новый хозяин. И машина его.

– Ну ладно, Отвезёте к себе, документы покажете.

Вижу, что не по поводу алмазов, а беглецов ищут. На фиг они мне нужны на хуторе, хамы. Но что интересно, на кинжал не обратил внимания. Не соврал каменюка, работают чары!

– Туда без проблем – соглашаюсь – обратно не повезу.

Ладно, – оборачивается к своим – с этими закончили? Тогда ты и ты – тычет пальцем – за мной на машине, а я вперед с гражданином.

Ха, думаю, пусть сядут на камни по дороге, вытаскивать не буду.

– Игорь! – кричу землемеру – извините за это – киваю в сторону старшего – подъеду к вам, как договаривались.

Сажусь в машину, завожу.

Старший рядом, надутый. Видать, ехать не хочет, но приказ есть приказ. На дороге, может, и отпустил бы, а при свидетелях отрабатывает.

Разворачиваюсь, ускоряюсь к моей дорожке. А она уже наезжена, по сравнению с первым разом гораздо лучше видно, куда ехать. В зеркало вижу, как сбоку выруливает буханка. Ну, эта не сядет, видать, у местных ментов понты не в почёте. Хотя, если честно, я знаю не как в Питере, а только как в кино. Ладно, отрываться не будем. Мент молчит, мне и хорошо.

Добрались до места, тётя Тася радостно к нам вылетела, но увидела полицейскую кепку и давай громко объяснять, как она не любит форму. Получилось убедительно. А тут и вторая машина подошла, от демонстрации Таисия перешла к серьезной работе.

– Я запру собаку в доме – говорю старшему – и вынесу документы. Ваши люди смогут всё вокруг осмотреть. Только пока не войду в дом, пусть из машины не выходят. А потом я с собакой выйду из дома, а вы посмотрите там. Или хотите сразу идите со мной, только держитесь метрах в пяти, пока не возьму на поводок.

– Вместе пойдем – и своим – всё осмотреть, ждать около дома. Пока не войдём в дом, из машины не выходить.

Тётя Тася всё понимает, только эмоции из неё так и лезут, в виде рычания. Но ничего, дошли до дома, тот не заперт, в доме рядом с дверью поводок с ошейником. Надел, держу коротко. Тут и старший нарисовался.

Сел, документы мои просмотрел внимательно, фото сверил, что-то записал. Я ему сразу и на дом бумаги. Тоже полистал, проверил печати, записал себе в книжечку.

– Давно ли вы здесь живёте, Александр Николаевич?

– Меньше недели

– Вот-вот. Подержите собачку, я дом осмотрю.

– Смотрите – говорю – участковый еще в подпол лазил, тоже полезете?

– Сначала помещения.

Ну, мы с Таисией сидим у стола, он ходит. Но долго ли в три комнаты заглянуть. На пустую тару тоже вылупился, но вопросов не задавал. Открыл подпол.

– Свет где зажигается? – спрашивает.

– Нигде. Нет света.

– Ну, фонарь какой дайте.

– Нету фонаря. Керосиновую лампу не дам, дом спалите.

Разозлился, вышел на крыльцо

– Федоров, – кричит – быстро мне фонарик принёс.

Возвращается с фонариком. Слазил в подпол, выбрался наверх.

– Что же, – недовольно – Александр Николаевич, так не любите правоохранительные органы?

– С чего вы взяли? Это я хамство не люблю. Вот участковый тут осматривал всё до вас, тот поздоровался, представился, удостоверение показал. Он и представлял правоохранительные органы. А вы только оружием грозили.

– Вот как. – и вымученно – Извините. Привык больше с контингентом разговаривать. Соберётесь жаловаться, здесь всё написано – и суёт мне что-то вроде визитки.

Надо же, вертухай с визиткой! Или я что-то путаю?

– Не буду.



Наконец, убрались вместе с машиной.



Вот и опять время просвистело до середины дня только так. А хотел побаловаться с бензокосой. Таджики в Питере так ловко косят, иногда и по 12 часов в день.

Сборка дело недолгое. Теперь заправить. Так. Бензин в канистре, надо налить в мерный бачок. Чтобы налить, нужна воронка, которой нету. Сделать абсолютно не из чего, ни пластика, ни жести. Есть ржавые консервные банки, но нет ножниц. Надо записать в поминальник мелких покупок – воронка, ножницы. После долгих поисков в соорудил конус из рекламного проспекта – хорошо, что сразу не выкинул – и потом безуспешно искал скотч. Нашел изоленту.

Наконец, переливание бензина состоялось. Фунтик выдержал один раз и расползся. Теперь нужно точно налить дорогущего масла в тот же бачок. Тут легче, диаметр горлышка банки с маслом только раза в три больше наливного отверстия бачка. Плюс-минус сантиметр, но налил.

Теперь точно знаю, чем занимаются конструкторы с нетрадиционной ориентацией. Мерные бачки придумывают.

Да, скотч тоже нужно купить.

Теперь вперёд, к трудовому подвигу!

Дёрнул за верёвочку, коса затарахтела.

Попробовал у дома – косит. Но нам у дома теперь не так надо, нам теперь надо границы наметить. Пошел косить от колышка к колышку.

Снова завёл косу, встал на старт – и вперёд! Не очень-то. Кусочки травы летят в лицо, нужны очки. Хорошо, что где-то были в ЗИПе. Вернулся в дом, поискал в коробке. Нету. Сходил к пеньку, где бензин наливал. Тоже нету. Вернулся в дом. Нашел на столе, рядом с инструкцией по сборке.

Снова вышел на старт, но настроение подпорчено.

Запустил – валит траву, как пулемёт фашистов. Действительно, здорово! Шумновато только с непривычки. Рраз – влево. Двва – вправо. Красота!

Так прошёл метров тридцать. Коса заглохла. Подергал за верёвочку – не заводится. Потряс – не булькает. Бензин кончился.

Второй раз изобретать воронку настроения не было. Да и устал с непривычки, руки дрожат, голова как не своя. Похоже, таджик из меня не очень.



Пошел в дом, пора об обеде подумать.

Жарю мясо, еще с утра от Тасиного куска отрезал. Кашу с утра доел, макароны варить хлопотно. О, есть вермишель от Роллтона. И хлеб вчерашний.

Надо будет у камня спросить, нельзя ли у него хлеб хранить, чтобы не черствел. А вообще-то можно бы и насчёт сосисок справиться, они всяко удобнее мяса и вкуснее консервов. Ещё лучше, конечно, чтобы готовил кто-нибудь, но как-то не сложилось у меня с женским полом последнее время. Женщина в доме хорошо, но только чтобы не жена. А для другой здесь слишком много секретов.

А так и яиц можно будет прикупить, и масла сливочного. Да, быт налаживается – пока в виде планов, но и то неплохо.

А сколько нужно сделать… Главное – электрификация. Местное ГОЭЛРО можно запитать от деревни – конечно, не за 10, но за 4-5 миллионов должно получиться. А можно попробовать миниГЭС на речку поставить, по цене может даже меньше будет, но за киловатты платить не надо. Без интернета не прицениться.

Нужно наладить производство какое-нибудь. Земля, кажется, позволяет сеять-сажать, но что? Как картошка растёт, представляю. Даже посадить сумею, если минитрактором. А вот прополка, уборка – одному никак. От бабушек в деревне тоже толку мало, им свои огороды обработать бы. То есть нужен или помощник или наёмный работник. А куда эту картошку девать? Её ведь и хранить надо, и продавать как-то. Значит, плюс постройка хранилища, плюс продавец свой. Или не свой, но чтобы мои интересы ставил выше других.

Можно, конечно, кур разводить, но по себестоимости с птицефабриками не потягаться. Разве что корма бесплатные будут – но свои не значит бесплатные.

Может, кроликов? Трава есть, сено и ветки запасём. Будет ли сбыт, вот вопрос.

И всё равно помощник нужен.

И не заметил, как обед съелся. Ладно, есть ещё чай с печеньем.

Чтобы жить здесь круглый год, нужно организовать сообщение. Это значит, дорогу, мост и технику для поддержания. Трактор с плугом, короче. Дорогу подсыпать гравием кое-где только, а вот с мостом сложнее. За неучтенный нал, конечно, можно сделать, но не было бы потом проблем с экологами, или кто за них.

Если будет трактор, нужен запас солярки. А для него закрытое помещение. Для трактора тоже неплохо иметь навес, но можно обойтись.

Чтобы солярку привезти, нужно иметь на чём. Можно, конечно, и нанять машину, но всё равно перебираться вброд проблемно,

опять-таки нужен мост.

Связь вот ещё. Будут столбы, можно телефонный провод бросить до деревни, там-то телефон есть. Но это ж прошлый век, Интернет не потянет. Спутниковый? Дорого, наверно, нужно узнавать.

А ведь еще и денег нужно добыть. И много.

Точно помощник нужен.

Схожу к Камню, обсудим перспективы.



– Привет!

– И тебе привет, жрец!

– Мне пришло в голову, что можно у тебя хранить другие продукты, типа хлеба и сосисок. Это так, или есть сложности?

– Не знаю, что такое сосиски. А хлеб можно. Всё неживое можно.

– Это хорошо. Тогда, пока нет электричества, будешь вместо холодильника.

– Не знаю, что такое электричество и холодильник. Холодильник связан с холодом?

– Да, он держит внутри себя холод и в нем хранят еду.

– Тогда да, я могу хранить еду. А что такое электричество?

– Это та сила, которую ты собираешь из воздуха. Думаю, она будет слабее, но зато много.

– Ты хочешь принести мне силу?

– Ну, не совсем принести. Скорее, привести. Специально обученные люди сделают путь от ближайшей линии силы и она придёт сюда. Но это нескоро и очень дорого, я вчера говорил с ними.

– А зачем тебе это надо?

– Так ведь ты живешь впроголодь, сам говорил, что приходится ресурсы экономить и мозги отключать. То есть меньше думать.

– А зачем тебе нужно, чтобы я думал? Я и так сделаю для тебя любой предмет, что тебе понадобится, силы для создания у меня много.

– Разве ты не хочешь быть умным?

– Не знаю. А зачем?

– Общаться. Узнавать новое. Мир посмотреть. Разве этого мало?

– Не знаю. Мне хватает. Что может быть новое?

– Да для тебя всё будет новое. Давай один момент проверим – лёг на спину, закрыл глаза.

– Попробуй – говорю – прочитать, что я вижу.

– Ничего.

– А сейчас – открыл глаза, смотрю в небо

– Свет.

– А сейчас? – поднял руку перед глазами.

– Думаю, что это твоя правая рука.

– Правильно. Из этого следует, что ты можешь видеть то, что вижу я. Дальше есть два варианта – я могу лёжа здесь смотреть кино, и ты будешь видеть его моими глазами. И второй вариант – если мы сумеем создать устройство для передачи образа от моей головы к тебе, то ты будешь видеть всё то, что вижу я, и ходить и ездить вместе со мной. Или сможешь смотреть и слушать телевизионные передачи. А уж про Интернет я вообще молчу.

– А зачем тебе здесь лёжа смотреть кино?

– Так чтобы ты его смог видеть

– А тебе нравится смотреть кино?

– Мне не очень, но тебе точно понравится.

– То есть ты будешь делать то, что тебе не нравится, чтобы понравилось мне?

– Ну, да, но если удастся наладить такую связь, чтобы мне не нужно было при этом лежать, то интересно будет и тебе и мне. Но для этого тебе нужно многому научиться. Иначе останется смотреть кино моими глазами.

– Я никогда не учился. Почему ты считаешь, что я смогу учиться?

– Я не считаю так. Я надеюсь, что ты сможешь, но может и не получиться. Понимаешь, если ты сделан искусственно, то вероятно высокоразвитой цивилизацией. Вряд ли тебя изготовили Первые, если они по глупости уничтожили один из порталов в самый нужный момент.

– А если тебя создала иная цивилизация, то я полагаю, что для твоей основы они использовали стандартное устройство, как бы стандартную микросхему. И надеюсь, что у неё возможности больше, чем тебе сейчас требуется. А поскольку тебя создавали для обеспечения нетипичной задачи, я надеюсь, предусмотрели возможность самообучения. Ну, я надеюсь на это. Нужно начать, а там видно будет. И как только доставим электричество, предлагаю попробовать. Согласен?

– Согласен. Я никогда не смотрел глазами.

– А пока предлагаю покопаться в моей памяти и попробовать набраться новых слов. Чтобы было меньше сложностей при обучении. А я подремлю, хлопотный день выдался.

И в голове моей негромко зажужжало, и я задремал.



Проснулся оттого, что тётя Тася пришла напомнить об ужине. Столкнула с лица кепку, облизала. Ткнула носом, зовёт в сторону дома. Огляделся – и впрямь, уже совсем поздно, комары обнаглели.

Попросил у Камня кусок мяса, тот выдал.

– Теперь я много прочитал в твоей голове – говорит – Я тебя изучил и вижу в тебе болезни. Сам излечить пока не могу. Приходи завтра днём, я хочу сделать тебе подарок.

– С чего бы это? – удивился я.

– Знай, я понял, что ты мой друг. Никто и никогда не хотел сделать мне лучше просто так. Приходи завтра.

Надо же, как расчувствовался, гранитный. Но надо поторапливаться, ночи уже не такие светлые, а без электричества просто унылые.

– Скажи сейчас, что задумал?

– Не скажу. Я прочёл в твоей голове, что подарки надо делать сервизом.

– Сюрпризом, наверное?

– Да, сюрпризом.

– Ладно – соглашаюсь – тогда до завтра.

Беру мясо и иду готовить ужин тёте Тасе и себе.

Для Таси снова нарезал и бланшировал кусок мяса. Себе чай с хлебом и консервами.

Тася наелась, вон, даже мясо не доела. Надо будет подумать о более правильном питании для неё, так и растолстеть можно. Мне бы тоже надо как-то упорядочить это дело. Может, в деревню ездить? Заплатить Анне Ивановне, чтобы готовила, купить продуктов, она в холодильнике может держать? Может, и придётся. Дорога минут сорок, туда-обратно полтора часа, там полчаса. Нет, тратить два часа в день – это слишком. Ещё и бензин хранить. Надо будет разовых обедов купить, и что я не сообразил? Залил водой и готово. Мясо вон есть.


* * *

С утра зарядил мелкий дождичек. В доме дел пока нету, на улице возиться неохота. Пошел в сарай, разбирать завалы. Солдатики и менты там покопались, конечно, но я так и не знаю толком, что там лежит.

Копаться пришлось с фонарем, что тоже накладывает ограничения. Но светодиодные работают долго, на пару дней хватит.

Провозился до обеда, ничего особенного не нашел. Здоровенный кусок лёгкой ткани типа брезента, с люверсами – но прогнивший в нескольких местах. Мелкая сеть – и не подгнила, капроновая, но не нужно. Гвоздей много и разных, но все ржавые. Хотя, может, и пригодятся. Верёвки разные, вроде целые, но висят рядом с местом протечки. Решил, что сарай нужно восстановить в первую очередь.

Перекусил в доме и пошел к камню, за подарком. Интересно же, что он задумал.

– Привет – говорю – как спалось?

– Привет. Но я не сплю никогда.

– Знаю. Это шутка такая.

– Не понимаю. Но, может быть, научусь потом.

– Вот это правильные слова, молодец. Будем учиться. А где твой сюрприз?

– Подожди. Вот ответь мне: ты хотел помощника?

– Да, но не всякого.

– Да, ты хотел помощника, которому верил бы, как себе. Правильно?

– Правильно.

– Ты думал, что в доме нужна женщина, но не жена?

– Ну, думал.

– И ещё у тебя есть болезни, их нужно убрать. Так?

– Вероятно.

– Тогда отойди в сторону и получи мой подарок. Только не шуми.

Я встал, как мне сказали, отошёл метров на 5. Таисию тоже отозвал – хоть и дождичек, сопровождает меня, такое ощущение, что тоже интересуется.

Хлопок получился изрядным. Я бы сказал, как при взрыве гранаты, но не резкий, а растянутый. Тётю Тасю унесло прочь, я остался, но в ушах звенит.

А на камне лежит тело. Одето в мою одежду, но по вчерашнему, без учёта дождичка. Мужик, похож на меня. Глаза закрыты.

Подхожу ближе – очень похож. Прямо вылитый я.

– Это что? – касаюсь камня коленом, сам слежу за мужчиной. Похоже, спит.

– Это твой помощник. Ты можешь верить ему, как себе, потому что он копия тебя. Только вчерашнего, и без болезней, болезни я удалил. И он помнит только до того момента, как задремал вчера.

– То есть ты меня клонировал. Да, это круто. Но он наверно тоже будет думать, что он настоящий, не передраться бы нам как двум самцам.

– Как два самца не передерётесь. Он не самец, он самка.

– Как это самка?

– Ну, ты ведь хотел самку в доме? Он самка.

– А борода почему?

– А что борода? Как у тебя борода, полная твоя копия. Только сиськи и (***), а в остальном, как ты.

– У человеческих самок не растёт борода.

– Да-а-а? Прости, не знал. Но её можно брить, все любят бриться жилетом, если растёт борода. Жилет лучше нет. А про крем ты сам не запомнил.

Тем временем тётя Тася подошла. Осторожно понюхала лежащего, отпрянула, посмотрела на меня, снова понюхала, уже смелее. Прыгнула на камень, подошла к лицу, понюхала. Лизнула в лицо, подошла ко мне, обнюхала меня. Села рядом. Водит головой с него на меня. Похоже, и запах у нас одинаковый.

– Ты – говорю – конечно, крут. И словечки, смотрю, новые. Но скажи, сознание у него тоже мужское?

– Всё, как у тебя.

– Ты понимаешь, что он рехнуться может, когда проснется и обнаружит, что он баба?

– Почему это? Я видел, бабы у вас нормально живут, и всем нравится. Только сил у баб мало, но у него столько же сил, как и у тебя.

– Женщину с детства воспитывают, как женщину, Она отличается от мужчины не только сиськами и /***/, очень важно и отличие в сознании, в восприятии мира, у них другие эмоции. У тебя получилась не женщина, а получился мужчина-инвалид. В целом задумано хорошо, только неожиданно, но надо исправить. Верни ему мужской пол, пока он не проснулся.

– Прости.

– Что простить?

– Не могу теперь вернуть. Нету энергии. Всю потратил сначала на исследование тебя, потом на переход.

– Так и что теперь делать?

– Не знаю.

– Ты можешь забрать его обратно и сохранить до поры, пока энергия не появится?

– Да, но только тело. Сознание не сохранится долго в отрыве от твоего мира. А в мертвое тело не вложить душу.

– Во как ты заговорил, сколько новых слов узнал. Но всё же, что делать будем? И когда он проснётся?

– Скоро проснётся. Раньше я посоветовал бы тебе принести его в жертву, но теперь даже не предлагаю.

– Да уж – меня передёрнуло – с первобытными привычками пора кончать. А когда будет энергия, сможешь переделать?

– Да, смогу. Сразу смогу.

– Тогда вот что. Я с ним объясняться боюсь, сам расскажешь. Упор сделаешь на то, что это досадная ошибка, и ты исправишь её, как только соберёшь энергию. Ты вроде говорил, что болезни убрал?

– Да убрал болезни и дал два умения.

– Что еще за умения?

– Умение целительства и предвидение неприятностей.

– Вот, и сделай на этом акцент. Что вот дал такие умения, но списал их с бабы и недосмотрел, вместе с умениями достались и гениталии. Временно, постоянно будешь повторять, временно, временно, временно. Немного соврешь, но спасёшь человека. Вивисектор хренов. Признаться можно позже, когда первая ярость пройдёт, – я помолчал немного – а вообще спасибо. Если бы не этот ляп, получился бы мировой подарок. Тасю оставлю, так ему легче будет.

– Я попрошу зверя посидеть рядом.

– Ты что же, можешь общаться с ней?

– Да, образами. Твой зверь удивлён, но считает, что тебя теперь двое, у вас одинаковый запах. Но ты старше.

– Надеюсь, она не свихнётся. Так как, скоро проснётся?

– Вот-вот уже проснётся. Уходи.

Я показал тёте Тасе, куда сесть, укрыл новоприобретенного брата–сестру своей курткой и ретировался вниз.



Вскипятил чайник. Жду. Долго жду.

Наконец, идёт вместе с тётей Тасей. Слава богу, не злой, смеётся.

– Да, такого оборота судьбы не ждал. Вот – ставит на стол две знакомые бутылки – вытряс из вивисектора. Думаю, нам надо. Мне в особенности.

– Давай – встал, ищу второй стакан – что ж с собой не выпить? Извини, стакана больше нет. Хотя стакан положен тебе, как пострадавшему, а я чашкой воспользуюсь. Хорошо, не выкинул.

Приняли по чуть-чуть. Хлеб сразу кончился, закусывать только консервы и сухой корм Тасин. Я-то почти обедал сегодня, а брат вчера не ужинал.

– Давай – говорю – условимся. Ты – Шура, я – Саша.

– Ладно. Хорошо, что имя у нас подходящее.

– Ну да.

– Ну и как ощущаешь свои сверхспособности? У тебя вроде целительство и предвидение?

– Ну, он так сказал. Никак не ощущаю. Даже в штанах новых ощущений нет, хотя, когда увидел, думал ***сь . А сиськи хреновые, на второй номер не потянут. Пожадничал старый пень.

– Не пень, камень.

Первая бутылка закончилась практически сразу.

– Так нельзя – я встал – схожу в магазин за мясом.

– Да – Шура смеётся – и бутылочку прихвати. Если будет, то Абсолюта.

Дождь тем временем прекратился, морось висит, но не капает.

Дошёл до камня, садиться не стал, мокро. Присел, рукой коснулся.

– Ну – говорю – поздравляю. Новый человек уже смеётся. Так что ты молодец. Много наврал?

– Да нет, только за что базар был.

– Понятно. Ты пока не старайся все новые слова обязательно использовать, в данном случае именно эти слова не совсем уместны. Но ты здорово продвинулся в русском устном.

– Ещё бы. Батарейку совсем посадил.

– Совсем-совсем? Или чуток осталось? Мяса хотелось бы и ещё бутылку.

– На это ещё хватит.

– Тогда выдай нам пожалуйста двойную порцию мяса и бутылку водки. Завтра принесу ещё паспорт, нужно будет сделать копию. И потом мы наверно уедем в Питер, добывать деньги на электрификацию. А ты тут поскучаешь пока. Лады?

– Лады!

Я забрал водку и мясо, иду домой.

– Что – Шура кричит – очередь большая? Я уже хотел Тасю за тобой посылать.

– Да знакомого встретил, языками зацепились.

Часть мяса поставили отварить для Таси, остальное обжарили.

– Надо – говорю – в Питер ехать, машину продавать. И алмазы.

– Если это алмазы.

– Ну да. Наш друг обещал сделать паспорт, так что на первое время обойдёмся. Но надо проскочить мимо постов, два одинаковых паспорта ментам не понравятся. У тебя случайно нет дара внушения?

– Хрен его знает, что у меня есть. Давай бутылку, будем разбираться.

Разбирались мы до конца второй бутылки, потом начали третью, потом не помню.



Утром было хреново всем, кроме тёти Таси.

Но часам к одиннадцати собрались и потихонечку выехали в сторону Питера.

Кроме второго паспорта, откатали ещё и права. Тоже могут пригодиться.

Перед деревней Таисию пересадили вперед, а Шуру уложили сзади в позе эмбриона и накрыли прихваченным одеялом.

Остановил машину чуть подальше, заскочил к Анне Ивановне.

– Здравствуйте, Анна Ивановна! Я только попрощаться, еду в Питер.

– Как так? Здрасте. И надолго?

– Где-то недели на две как минимум, а может и больше. Надо там кое-что продать, чтобы до холодов успеть сарай починить, а хорошо бы и электричество провести. Может, с братом приеду. А то в одиночку ничего не сделать.

– А что продавать будешь?

– У меня там КАМАз с прицепом стоит, вот их и продам. Ещё так, по мелочи. Может, и квартиру придётся, но боязно пока.

– А-а. Ну, езжай тогда. Звони, если что.

– Как же звонить, тут нигде связи нет.

– Так по старому, по проводам. Вон у Клавы аппарат стоит, она тут у нас старостой считается, ей и телефон подключили бесплатно. Так что можно передать, если что нужно. И мы звонить можем, но за денежку. Дать номерок-то?

– Конечно, дайте.

Анна Ивановна зашла в дом и вынесла мне бумажку с номером.

А я забрался в машину и двинулся прочь.

Правда, сразу за деревней пересели: Шура вперёд, а тётя Тася назад.

– Давай, сканируй дорогу на предмет всяких неприятностей – говорю Шуре – и давлю потихонечку на газ.

– Вроде, ничего не чувствую. Но и ты не гони, сидельцев наших еще могут пасти.




Глава 6


Грунтовка не спеша набегает на машину, быстрее никак, начинает трясти. Всем хороша Нива – ну, может и не всем – но есть у неё одна дурная склонность: козлит на неровностях, если идёшь быстрее 70.

Пока тряслись, надумали, что лучше нам поодиночке добираться. По отдельности мы подозрений не вызываем, а если вместе – то обнаружат абсолютно одинаковые паспорта. А тогда полный досмотр, и до алмазов могут докопаться. Иметь их, конечно, разрешено, но надежда на честность полицейских слабая. А так, я налегке на автобусе, а Шура с тётей Тасей на машине. И все довольны



Наконец, добрались до асфальта. Выехали на ровное место, я вылез колёса посмотреть – вдруг спустили. Обошел кругом, вроде всё в порядке. Сажусь на место, а Шура останавливает:

– По-моему, туда не стоит. Что-то мне в той стороне не нравится.

– Далеко опасность?

– Не пойму. Наверно, далеко, слабо ощущается. Но есть.

– А в другую сторону ничего не чувствуешь?

– Подожди – говорит – я в эту сторону смотрел. Давай развернёмся.

Развернулись, постояли.

– Хорошо, поехали. Вроде чисто.

Что ж, можно и через Сортавалу. Автобуса на Питер там, кажется нет, но поезд ходит. Или местного уговорим доставить.



Единственно, перед Лоймолой желательно Шуре спрятаться. Ну, можно и по простому, опустили сиденье и я накрыл его одеялом.

Тут вспомнили, что пить ничего не взяли. Тормознул у придорожного магазинчика, воду выбираю. Мы-то с Шурой любим с газом, а тёте Тасе наоборот, газ не нужен. Правда, и не предлагали никогда. А у них как назло, простой газировки нет, а вся только минеральная. Отошел к шкафу, выбираю.

Слышу, продавщица звонит кому-то. Не обратил бы внимания, но она пытается голос понизить, а связь, видать, плохая – так почти кричит, но шепотом.

– Тут она, та машина.

– Ну ты же говорил, фиолетовая Нива с ленинградским номером. Да, 78. Похоже в Питер едет. Нет, один мужик. Давай быстрее, я через десять минут ментам ещё позвоню. Ну, ладно, через полчаса.

Взял я воды, уже всё равно какой, и быстрее в машину.

Отъехали подальше, я педаль в пол вдавил, полетели, подпрыгивая.

– Подымайся, – говорю – нас ждут великие дела. Почему-то за нами охотятся, и охотятся две конкурирующие фирмы. Одна из них полиция, другая нет. Чем это мы их заинтересовали?

– Разве что пятитысячными. Заразы! Полицейские всю машину перевернут, надо алмазы спрятать.

– Сначала надо оторваться от братков, у них фора. Девчонка сказала, только через полчаса звонить будет в полицию.

– Так это она сказала так. А на самом деле?



Так и прошли. Выкатились на А121, повернули на Сортавалу, Шура опять тормозит:

– Туда не надо.

– Давай – шарится в навигаторе – Пересечем трассу и уйдём в сторону Питкяранты. Там перекресток будет, свернём направо и алмазы припрячем.

– Тогда – предлагаю – лучше ты меня высади в Питкяранте, я оттуда автобусом уеду налегке, куда ближайший будет, а ты с Тасей на машине езжай через Сортавалу. Телефон сдох, может, подзарядишь в дороге.

– А может, и вдоль озера уйду на Олонец. Тоже дорога есть.



Проехали несколько километров, ушли в сторону, дорога вроде приличная. Ну, терпимая. Нива проедет.

Наконец, нашли съезд с трассы, ушли туда. Метров через 50 – тупик.

– Мы с Тасей пойдем яму подходящую найдем – говорю – а ты давай, пересаживайся. Дальше я буду штурманом.

– Слушай, а может, возьмешь алмазы с собой? Чего их тут оставлять, не дай бог найдут, да еще и засаду организуют. Мало нам проблем с купюрами?

– Ну, в общем, наверно так и лучше. И правда, возьму сумку и всю наличку, а ты кредитную карту. На заправках везде примут, так что доберёшься. Но раз уж встали, пройдусь пока с тётей Тасей, кустики осмотрю.

Отошли мы с Таисией метров на 50, сосновый лес чистый, вереск растёт, брусничник под ногами. Таисии, конечно, нужно где заросли погуще, пошел за ней в березнячок небольшой. Надо присматривать, поднимет зайца, ищи её потом не знамо где. Зайца не догонит, но потеряться может.

Слышу вдруг, голоса. С кем там Шура может говорить?

Тётю Тасю подозвал, взял на поводок. Мне истории с сидельцем достаточно, лучше придержать на всякий случай.

– Тихо – шепчу, и осторожно выглядываю из-за веток.

А там Гелендваген, естественно, черный, закупорил выезд на дорогу. Двое, видать, Шуру вытащили из машины, стоят рядом, один рыжий крепыш, второй совсем мальчишка. Ещё один, в золотистой жилетке – начальник, поди – возле Гелика мобильником занят.

– Ворон – кричит радостно, на всю округу – мы его взяли! Да не, лох обычный, он в лесу прятался. Ну да, щас притащим. Да, и ведро его.

А тут Таисия не выдержала, рыкнула. Негромко так, но все услышали.

Золотистый даже мобильник выронил.

– Ржавый – кричит – мочи этого грибника!

Это про меня, значит. Смотрю, рыжий пистолет вытащил, но держит неуверенно. Вероятность попасть небольшая, но не нулевая, встал за толстой сосной, собаку держу. Рыжий стреляет раз, другой, но стреляет как в кино, красиво и не целясь.

– Ах, сука – визжит золотистый – сейчас я его!

И лезет в Гелик. Смотрю, автомат вытаскивает, и привычно так вскидывает. О, это уже серьезно.

Кинжал ныряет в руку. Бросаю не целясь, так, в тело куда-нибудь. Почти успел, два выстрела ушли в землю.

В это время ржавый стреляет в третий раз и сразу в четвёртый, как оказалось, себе в живот – это Шура заломил его руку. Оставшаяся без присмотра Таисия летит к третьему.

Мальчишка молодец, уловил изменение ситуации, падает на колени, кричит Шуре

– Дяденька, не убивайте пожалуйста, я не … – Таисия сбивает его, но не кусает, обозначила зубы на горле и рычит.



– Молодец, Тасенька, – хвалю собаку – всё правильно сделала. Посторожи его пока – глажу по холке.

– Ты как – спрашиваю Шуру – и где твоя чуйка?

– Да я в порядке. Они были вежливы и даже обходительны, пока тебя не увидели. Я думал, разойдемся мирно.

– Да уж, разошлись. Твой вроде жив пока?

– Думаю, недолго. А твой?

– Пойдем, посмотрим.

Золотая жилетка признаков жизни не подавала.

– Ну, а с этим что делать будем?

– Ну – громко говорит Шура – если живой, то так и прикопаем.

Третий браток тоненько выл, но очень тихо, потому что Таисия порыкивала, если звук становился громче.

– Ну зачем же – так же громко подыграл я – может, он хороший. Может, он в школу ходил, пионером был. Тасенька, плюнь бяку – и молодому братку – ты как, был пионером?

– Был, дяденьки, только не убивайте.

– Врёт он, молодой слишком. Не был он пионером.

– Ты думаешь?

Оттащил Таисию, похвалил за службу. И правда, молодец, дозирует агрессивность. Почувствовала, что мальчишка уже не сопротивляется, и жрать его не стала, грозится только.

– Ну, рассказывай, болезный. Ты у нас кто?

– Коля я, Архипов Коля. Не убивайте, дяденьки, я отслужу.

– А лет тебе, Коля, сколько будет?

– Семнадцать дяденьки, осенью в армию идти. Можно, я в армию пойду?

– Зачем же ты, Коля, на нас напал?

– Это не я, дяденьки, это всё Сенатор, это он велел. А как я нападу, у меня и ножика-то нету.

Черт, карманы у юноша мы и не проверили! Шура быстро пробежал руками по щуплому телу. Кивнул.

– А Сенатор зачем на нас напал?

– Сдуру. Он вообще блажной, чуть что визжит. Ему велели вежливо пригласить мастера, а он вот, за автомат ухватился.

– А мастер зачем нужен?

– Это я не знаю, я так только иногда с ними, в этот раз случайно взяли, я автобус ждал, а они мимо ехали. А ещё он говорил, что раньше ментов надо мастера перехватить.

– А зачем ты им нужен был?

– Так я глазастый, вижу лучше чем другие с биноклем.

– То есть ты нас и нашёл?

– Так я не нарочно, дяденьки, я убивать не хотел, это они, Сенатор дурной, а Ржавый тупой совсем, что скажут, то и делает.

– Делал, Коля, делал.

– А скажи, Коля, видел кто-нибудь, как ты в машину садился?

– Нет, никого там не было.

– А телефон у тебя есть, Коля?

– Нету телефона, у сенатора телефон, а у нас нету.

– Ну, что? – смотрю на Шуру.

– Что я? – пожимает плечами – хоть какие-то гарантии нужны.

– Ладно, Коля. Может, и пойдёшь ты в армию. Для начала найди тряпку и протри в машине все места, которых мог касаться. И не вздумай удирать, собачка не будет с тобой миндальничать.

– Понял, всё понял, дяденьки.

Пока Коля драил переднее сиденье, объясняю Шуре, что задумал. Коля справился быстро.

– Вот – показываю кинжал и демонстративно вытираю ручку – этим ножом убит Сенатор. Ты сейчас оставишь не нём свои пальцы, и у нас будет гарантия, что ты никого на нас не наведёшь. Наведёшь братков – тебе не простят Сенатора, наведёшь полицию – сядешь за убийство. Давай, бери в руку, и тогда мы тебя отпустим.

– Спасибо, дяденьки – схватил кинжал – вот.

– Хорошо – демонстративно заворачиваю кинжал в одеяло – ты машину водить умеешь?

– Умею, конечно, но только прав у меня нету.

– Надеюсь, обойдётся. Ты сейчас садишься в Гелик и потихоньку едешь в сторону дома, до первого населенного пункта. Там оставишь его рядом с рынком или местом, где молодёжь тусуется, приоткроешь окно и обязательно оставишь ключи в замке. Протрешь всё, чего коснёшься. Постарайся не попасться под камеры. И выбирайся оттуда домой, лучше на попутке. Если повезёт, на тебя не выйдут. Как – смотрю на Шуру – ничего не забыл?

– Телефон положи в машину и там оставишь, и не выключай, вообще руками не трогай. Попадешь домой, напейся, чтобы тебя видели пьяным. А утром будешь говорить, что не помнишь, с кем пил.

– Мне же мамка шею намылит!

– Пусть лучше мамка, чем полиция. Давай, дуй отсюда.



И Коля Архипов уехал.



Мы оттащили братков в березнячок, где погуще. Оружие туда же кинули, найдут, конечно, но лучше попозже. И направились в сторону Питкяранты. Решили, что машину с питерскими номерами скорее всего будут ловить на границе с областью, поэтому Сортавала не проходит.



Снова у Шуры сработала чуйка. Остановился, вышел из машины. Постоял, повернулся в обратную сторону, тоже постоял, прислушиваясь.

– Знаешь – устроился за рулём – получается, ни вперёд нельзя, ни назад.

– Давай съезд искать, пересидим сколько то. В крайнем случае машину оставим и пойдем пешком.

Нашли съезд в сторону Ладоги. Вроде, даже наезженный. Даже не грунтовка, а так, лесная дорога. Едем по ней не спеша, но уже полчаса. Двигатель греется, куда-то уходит тосол. Оно бы и несложно долить воды, но воды тоже нет. Выхлопная труба немного дымит, но это же не дизель, дымить не должен вообще.

Уже час медленной езды с остановками. Уже почти полтора. Отрадно, параллельно дороге пошли столбы. Электричество – значит, на том конце что-то есть.

Наконец вырываемся на ошеломительный простор. Ладога, бегут барашки на серых волнах. Собственно, Ладога дальше, перед нами шхера с гранитными стенами. Мы наверху, видно далеко. К машине бегут собаки, три, потом появляется четвертая. Снаружи лают местные псы, из машины тётя Тася пытается их перелаять. Дурдом.

Стоим, ждём людей. Как минимум, нужно достать воды, как максимум пересидеть бы пару дней.

Наконец, снизу появляется поджарый мужчина, настороженно подходит к нам, отгоняет собак. Когда видит в машине Таисию, взгляд немного смягчается.

Выхожу из машины.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте.

– Вы извините, ехали наугад, не знали что тут, но надеялись. Машина не в порядке, уходит тосол, а долить нечего. Если можно у вас починиться, будет очень хорошо, а если никак, то хоть водой запастись.

– Что ж – говорит – чинитесь. С собакой вот как быть? Мои кобели налетят, драка будет.

– Так у нас сука, договорятся.

– Проезжайте туда, – махнул рукой – у меня что-то вроде эстакады устроено. Как раз на Ниву. Мою скатим, вашу закатим.

Проехали вперед, на отлогом склоне шхеры обнаружилось немудреное хозяйство. Дом, постройки. Второй домик, типа барака с несколькими входами. Дачникам сдаёт, что ли? Внизу, у воды, сарай – видимо, для лодки, и понтонная пристань. У пристани какая-то плавающая посудина привязана.

На эстакаде из двутавровых балок стоит старенькая Нива. Изрядно траченная, коррозия везде, местами даже сквозная. Эстакадой устройство можно назвать с натягом, скорее «яма» на склоне. С одной стороны глубина меньше метра, с другой – в полный рост. Но для короткой Нивы удобно.

Скатили хозяйскую, на своей заехали. Удобно, вкатить- скатить машину может один человек.

Познакомил Таисию с местными кобелями. Те оказались воспитанными джентльменами, приняли её в свою компанию.

Полезли с Шурой под машину, смотрим с многозначительным видом. Думали, найдём, где течёт – не нашли. Не нашли ни снизу, ни сверху.



– Ну, что там?– подошел хозяин.

– Пока не поняли – развожу руками – вроде и не течёт нигде.

– Ну-ка, дайте глянуть.

Вытащил щуп, проверил масло. Открутил пробку с радиатора, туда глянул, понюхал.

– У вас же тосол с маслом пополам. Как вы только ехали?

Снова полез под капот, внимательно все потрогал, осмотрел.

– Вот что, ребята – говорит – у вас в блоке пуля сидит. Похоже, пистолетная. Не знаю, как она туда попала, и знать не хочу. Но без капиталки вы далеко не уедете, это точно. А скорее, нужно блок менять.

Та-ак, это значит, третий выстрел рыжего нашел свою цель.

– И у меня, как назло, машина не на ходу. Не отвезти вас никуда. Кстати, телефона у вас нету?

– Телефон-то есть, только сел совсем. Зарядка есть, так что заряжай и пользуйся.

– Тогда пошли в дом, поставим.

Шура покопался в сумках, нашел зарядку. Пошли в дом. Обычный бревенчатый сруб с небольшими окнами, со стороны озера пристроена веранда. На ней и присели.

Своеобразная летняя кухня-гостиная метров на 40, в углу лестница наверх.

Три стены застеклены, рамы с мелким клетчатым переплётом. Со стороны озера окна до потолка, над прямоугольными рамами фрамуги в виде трапеции. Под широкой пологой лестницей отделенная условной занавеской мини кухня: настольная плита и раковина. Вид на озеро завораживающий.

– Это кто же такое придумал? – удивился Шура. Постройка никак не вязалась с видом остального хозяйства.

– Так жена. Строили тоже сами, вдвоём. А сейчас слегла, и врача не вызвать, телефон не заряжается.

– А что с женой? – это уже я поинтересовался.

– Кто ж знает? – хозяин включил наш телефон на зарядку – Говорит, спина болит, а что именно болит, и не разберёшь. Вторую ночь не спит, а ни отвезти её, ни вызвать не получается. Можно бы водой, но ей и не пошевелиться от боли.

– Вы знаете, мой брат может снять боль – киваю на Шуру – он вроде экстрасенса, болячки небольшие лечит. Пока еще врач приедет, а она хоть поспит.

– Экстрасенс, значит – взглянул на Шуру хозяин – не верю я в них. Но пойду спрошу, может хоть как поможет.

– Да мы тоже не верим – хором согласились мы – но вот получается.

– Слушай, а если водой до Питера – оживился Шура.

– Вот вылечишь, и поговорим.

– Ты же знаешь, какой у меня опыт…

– Жить захочешь, всё получится.

Вернулся хозяин.

– Пошли – кивнул Шуре.

– Я посижу пока?

– Да-да, сидите.

Гляжу на простор Ладоги и понимаю, что это единственно возможное решение – уйти по озеру. Мало того, что с машиной перспективы туманные – особенно, учитывая наш с Шурой опыт в ремонте – так уходим и от братков, и от полиции. Если хозяина уговорим, конечно.

Через полчаса Шура возвращается. Довольный.

– Ну, что – спрашиваю Шуру.

– Похоже на камни в почках. Боль я снял, но камень убрать не могу.

– Точно в почках? – я-то знаю, что в анатомии Шура разбирается как я, то есть почти никак. Что учил в школе, в основном забыл.

– Точно, что в почках. От них исходит здоровое свечение, но с оттенком боли, Боль я заблокировал дальше, до мозга сигнал не дойдёт, и почку немного стимулировал. А вот камень вынуть не могу.

– А сам не выйдет?

– Может. Мне не определить размеры, так что дальше хозяйке решать.

– Как думаешь, надолго боль снял?

– Понятия не имею. Но кажется, что на сутки.

– Устал?

– Да нет. Перенервничал, это да, но не устал.

– Ну, спасибо, Шура – вышел хозяин – думал, ваш брат все шарлатаны, а вон видишь, как…





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=64729862) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения